Я красива. Я умна. Я кусаюсь. Ринат Валиуллин

пойдет. Женщины живут периодами: стоит только подойти к зеркалу, как сразу начинается эта арифметика.

      – Какая арифметика?

      – Начинаешь считать себя слишком толстой, слишком худой, слишком обычной или слишком смешной.

      – А сейчас?

      – Слишком толстой.

      – Толстой? Не смеши.

      – Молчи! Театр начинается с вешалки.

      – Ладно, слишком взрослой.

      – Тебе сколько?

      – И не спрашивай.

      – И не буду.

      – Для женщины главное – выспаться. Дайте женщине выспаться, и вы узнаете, как она умеет любить, – добавила Вера, посмотрев на Бориса.

      – Я? Только не сегодня, Тома. Завтра у меня репетиция, – добавил Боб, пытаясь разжевать кусок горячей котлеты.

      – Дурак. Разве женщине нужна спальня, чтобы доказать свою женственность? Я могу быть сексуальной, просто…

      – Просто очищая картошку или отмывая кастрюлю.

      – Точно!

      – Я всегда мечтала выйти замуж раз и навсегда. Я думала, что меня возьмут насовсем. А взяли на десять лет. Потом выставляешь себя сначала на Тиндер, потом на Авито или Юлу. Крутишься, крутишься, в надежде, что кто-нибудь закрутится вместе с тобой.

      – Как говорила моя бабушка: счастье – это здоровье и короткая память. Хотя у нее самой была длинная, оттого и болела.

      – А чем она болела?

      – За «Спартак». Она была фанаткой.

      – Какая интересная у людей жизнь.

      – Ничего интересного. Домохозяйка. Всю жизнь писала какой-то роман. Ей хватало самоиронии, чтобы не принять эту миссию за чистую монету. Однажды она мне сказала: «Я поняла – мое кредо – кухня. Я думала, что пишу великий роман, а очнулась – очередная партия комиксов».

      – «Партия комиксов» – хорошее название для партии.

      – Только давайте без политики, Боб.

      – Жаль. Я бы сыграл партейку.

      Мы с Гулей слушали эту незатейливую болтовню, куда невозможно было вставить ни слова, пока за нами не приехало такси.

      Через два часа я стоял в чужой квартире возле елки в красивой шубе, с бородой и в черных ботинках. Один малыш читал стих, а второй внимательно изучал мои ботинки.

      «Не верю», – сверкало в его глазах. «Еще одним не верующим в Деда Мороза стало больше», – подумал я. Возможно, эта вера должна была стать фундаментом для строительства светлого будущего, но светлое будущее в черных ботинках настораживает.

      Знакомство средней обжарки

      Лучшее средство ухода за собой – это уход от тех, кто тебя не любит. Она уходила по тонкому льду зимы. И дело было не только во времени года и отношениях. Она подняла голову к солнцу – на улице бурлила весна. Весна – это время, когда возомнившая себя льдом вода снова вдруг стала водой и побежала куда-то, заливаясь ручьем.

      На переходе ее остановил красный свет, и она ждала вместе с пешеходами зеленого. Все что-то обсуждали, один разговор мне слышно было особенно хорошо:

      – Обожаю весну.

      – А меня все бесит. Влюбилась, что ли?

      – Ну