Будущие, или У мечты нет преград. Татьяна Серганова

небо над головой, шум океана и вкусный солёный запах. Песни сверчков и уханье пролетающих ночных птиц.

      Красиво.

      Ещё бы обстановка соответствовала.

      Спокойными и уравновешенными в нашей маленькой компании оставались лишь три дочери Адонии. И на то тоже были причины. Самой умиротворённой выглядела Айрис – наследница Террико, которая ждала через пару месяцев рождения своего первенца. Вторая принцесса как раз определилась с кандидатурой своего нового фаворита и думала лишь об этом. Нет, я не собирала сплетни, просто только вчера утром проверяла мужчину у входа в покои Тессеи. Младшей было всего девять, и она просто наслаждалась сладким десертом.

      Честно говоря, именно с младшей я хотела познакомиться больше всего. Так уж вышло, что она родилась через девять месяцев после окончания романа Адонии с Дереком, и ходил такой слушок, что эта малышка, вполне возможно, является его дочерью и, следовательно, моей племянницей. И очень надеялась, что, увидев Миртею, сразу всё пойму.

      Не вышло. Девочка единственная из принцесс была практически стопроцентной копией своей матери. Ни чёрных кудрей Дерека, ни знаменитых тёмно-карих глаз. Хрупкая блондинка с белоснежными волосами и глазами цвета океана. Так что сомнения и тревоги остались там же. Что не мешало мне при каждой встрече вглядываться в каждый жест, взгляд, намёк, выискивая сходство с Дереком.

      Когда меня усадили между Тессеей и Миртеей, я даже обрадовалась такому соседству, пока не поняла, что сижу прямо напротив Валкота, который расположился между Адонией и Петреей.

      И получилось то, что получилось.

      Валкот изучал меня (чтобы убедиться в этом, мне даже не надо было смотреть на него, уж очень пристальным был этот взгляд). Я сканировала Петрею, которая в этот вечер была странно задумчивой и молчаливой. А Адония с непередаваемым выражением на лице следила за всеми нами с какой-то странной многообещающей улыбкой, что нервировала не меньше взгляда бывшего жениха.

      Еда была вкусной. Наверное. Потому что я к своему блюду почти не притронулась, поковыряла в тарелке для приличия, и всё. Кажется, это была какая-то рыба.

      Как бы странно это ни звучало, но мы с Петреей были похожи. По крайней мере, та я, что была шесть лет назад. Бескомпромиссная, упрямая, своевольная и безрассудная. И ситуации у нас совпадали – нежелательный брак и стремление избавиться от него любыми способами, даже самыми крайними.

      И задумчивое лицо принцессы наводило на мысль, что выход она всё-таки нашла и обдумывала, как провернуть. Наверное, во время того памятного ужина шесть лет назад у меня было такое же.

      Так что я практически не сомневалась. Рассеянно водя вилкой по тарелке (не только у меня отсутствовала аппетит) и вполуха слушая мать, Петрея обдумывала план своего освобождения. А я пыталась понять, какой именно способ может избрать подопечная, чтобы избавиться от навязанного брака. И чем больше думала, тем отчётливее видела лишь один.

      Вот только почему именно сейчас? Ведь у неё было столько времени для его осуществления… Не было возможности? Или эта мысль пришла к ней только сейчас? А может,