Сбежавшая невеста. Ева Никольская

блондином, как две капли воды похожим на мать. Разве что радужки у него не серебрятся, как у Ани. Внешность морской девы малышу по наследству не передалась, впрочем, она и не должна была, потому что сирен-мальчиков в природе не существовало.

      Дверь беззвучно открылась, и на пороге появился Жак вместо ожидаемой Лалари, умчавшейся что-то обсуждать по телефону с Александром Нечаевым, до которого наконец дозвонилась. В руках у бьерна был букет белых роз, завернутый в праздничный конверт. На какой-то миг у Эритэ перехватило дыхание от этой благоухающей красоты, но алая лента, опоясывающая стебли, вызвала неприятные подозрения. Внимательно рассмотрев ее, Эритэ нахмурилась. После представления, устроенного сегодня Акилларом и его «волками», подобные мелочи девушку напрягали.

      – Тебе принесли цветы, – сказал хозяин дома, подтверждая худшие предположения некромантки.

      Девушка, враждебно взглянув на шикарный букет, демонстративно скривилась, стараясь спрятать под гримасой раздражения промелькнувшую досаду. Если б не эта сигнальная полоска шелка, она бы вполне могла подумать, что подарок от «кота». Более того, именно так Рита и решила поначалу, и мысль эта ей неожиданно понравилась, а озвученная «котом» правда расстроила и разозлила куда больше, чем следовало.

      – В холле целая куча этих веников лежит, бросил бы сразу туда, – стараясь, чтобы голос звучал как можно равнодушней, проговорила Элгрэй.

      – Не жалко? – спросил мужчина, прислонившись спиной к дверному косяку.

      – Ничуть, – сухо ответила брюнетка, крепче обняв ребенка, у которого снова дрогнула рука, и очередная машинка сделала красивый кульбит по экрану. – Извини, – прошептала крестная, смутившись, и выпустила из рук укоризненно посмотревшего на нее крестника. – А где букет для Лалари? – подняв взгляд на бьерна, уточнила Рита. – Уже в общей куче?

      – А ей цветы не прислали, – задумчиво повертев розы, сообщил Жак. – Рурк, судя по всему, теперь только тебя обхаживает, Солнышко.

      От прозвища, которым он называл ее со вчерашнего дня, сердце сладко сжалось и забилось чаще, что Эритэ не понравилось еще больше, чем недавняя мысль про цветы.

      – Жак, – сказала она, облизав отчего-то пересохшие губы, – я хотела сказать, но все никак не получалось, – и замолчала, заметив, как внимательно смотрит на нее господин Леру, ожидая продолжения. Яшка же увлеченно играл, не обращая внимания на взрослых. – Это насчет вчерашней… фотосессии, – мысленно пристыдив себя за трусость, продолжила некромантка. – Два коктейля натощак и раздражение, вызванное наглостью Ильи… Короче, я просто была не в себе тогда. Понимаешь? – Зеленые глаза встретились с желтыми, и Рита, не выдержав, отвела взгляд первой.

      – Понимаю, – сказал мужчина, оборвав лепесток с белого бутона. – Ты была не в себе, – спокойно повторил он, бросив на пол второй. – Что-нибудь еще хочешь добавить, Солнышко? – уточнил, смяв пальцами третий.

      – Хочу, чтобы мы оба забыли про этот инцидент, – выдохнула Эритэ,