Рассказ о творческом порыве. Алексей Брайдербик

сказов не отвечает канонам литературы? Впрочем, кто устанавливает эти каноны? Автор? Вряд ли. Многовековая литературная практика? Пожалуй! Хороший вкус? Не хочется думать! Что-то еще? Совсем не хочется думать об этом! Переписывать начало я не собираюсь, придется пойти на разрушение канонов литературы.

      Ближе к сути. Я то и дело увлекаюсь какими-то посторонними описаниями: что поделать, я в таком возрасте, когда трудно исправляться, к тому же мне нравится отходить от темы. Так что же общего между словосочетаниями? Много чего. Каждое из них отделено знаками препинания – запятыми. Я обвел это слово кружком. Кружок, еще кружок, и пусть будет еще пара. Получились не кружки, а овалы. Я рисовал настолько ровно, насколько позволял мой талант художника. Признаю, я не художник.

      Теория русского языка с ними – с запятыми. Меня учили понапрасну не упоминать о ней; неужели я забыл об этом? Не забыл. Кроме запятых, из-за множества слов, которыми я уже заполнил тетрадный лист – почерк у меня размашистый, потому так и получилось, – кажется, что речь идет исключительно о запятых, но между словосочетаниями, стоящими в начале текста, и внутри них есть еще и пробелы. Получилось длинное, прямо скажем, удручающе громоздкое, предложение – или вполне стандартное? Я ничего не знаю о длине стандартного предложения. Сосчитать, сколько слов оно вместило? Не буду – у меня настроение писать, а не считать. Лучше продолжу писать – всегда приятно знать, что есть что-то лучше нелюбимого занятия.

      Если однажды эта тетрадь с записями попадет кому-нибудь в руки – удача влияет на наш (едва не написал «бренный») мир через человеческие руки, – и мои тексты, так или иначе, удостоятся внимания, то прочитавший их, возможно (не «возможно», а наверняка!) не придаст значения пробелам. А зря! Нет, слова «а зря!» тут неуместны… Я упустил идею, которой хотел завершить предложение, так что зачеркнул и начало. Для меня всё совсем иначе.

      Это предложение я напишу с новой строки. Непростительная трата: каждая строка бесценна, ведь листов в тетради не так много, чтобы позволять себе выборочно заполнять строки. Для меня всё иначе – да простят мне повторы в тексте. Сейчас я смотрю на словосочетания (если кто-то уже забыл – об автобусах) и пробелы, в основном на пробелы, и вспоминаю (как же не вспомнить и как забыть) о безднах времени, разверзавшихся между автобусами, которые попадались мне, пока я ехал из одного города в другой.

      В какой-то момент («“Неопределенность” – слово, имеющее определенное число букв – хотя бы тут ты контролируешь ситуацию, но никто не поможет контролировать ее больше» – эта фраза донеслась с улицы, из включенного на полную громкость радиоприемника, она не относится к тексту) я поймал себя на мысли, что отсчитываю мгновения до появления следующего автобуса. Мгновения? Не секунды, не минуты – мгновения? Да, ведь я не знал, секунды ли проходили, измерялось ли время минутами, и потому ограничился общим (куда обобщеннее) и расплывчатым (куда уж туманнее) понятием «мгновения». А телефон? Ну так, пожалуйста, сейчас выну из кармана жилетки. Вынул. Он показывает время, измеренное и секундами, и минутами, и часами, однако что из этого – мгновения? Неясно? Вот-вот. Если же кто-то сочтет мое измерение времени ошибочным, пожалуйста, пусть по этому поводу сочинит и опубликует большую научную статью, а я пока двинусь по тропе сочинительства дальше.

      Вполне логичный вопрос: разве я не мог себя занять чем-нибудь другим? Считать автобусы (впрочем, сам транспорт я не считал, в чём бы была для меня польза, если бы я знал точное его количество?) – довольно странное занятие. И еще оговорюсь: я подсчитывал «мгновения» – еще раз слово в кавычках написал, надо бы заканчивать с ним – между автобусами! Разумеется, то, чем я занимался, у любого вызовет вопросы, причем не вопросики, а вопросища, впрочем, кто-то и вовсе не заинтересуется – всякое возможно. Я не знал, чем себя занять, я изнывал от скуки. Не оставьте в беде – на помощь придите: человек погряз в скуке. И снова оговорюсь – главное не увлекаться оговорками, однако без них никуда – речь не о той скуке, которую легко победить полезным занятием, даже просто занятием, о пользе я написал случайно – подумал о чём-то постороннем, – а о другой.

      Отойду от главного повествования и вернусь чуть-чуть назад. Ненадолго: я и сам не люблю затягивать с рассуждениями, которые уже были высказаны. Еще скуку побеждает, причем успешно – несколько моих друзей на себе проверяли, так что они в определенном отношении яркие – просто ослепительные – примеры, ее побеждает нелюбимая работа. О какой скуке я пытаюсь сказать? Пытаюсь, видимо, недостаточно хорошо, если написал столько не относящихся к сути предложений. Исправляюсь! Я хочу донести мысль о скуке, овладевающей всецело, намертво – здесь можно еще что-нибудь придумать с негативным оттенком – человеком, путь которого долог. Напишу «очень и очень долог» – надеюсь, не слишком много «очень».

      Я тот самый человек, павший жертвой дорожной скуки. Забавное и в какой-то степени странное дело, лично для меня оно именно такое дело, предстающее во всех формах и размерах неясности. Перед поездкой, вернусь к утренним событиям – сейчас вечер – это важно лишь для соблюдения последовательности в рассуждениях – я запасся богатым набором тем. Я даже удивился – нет смысла описывать удивление, его легко представить, –