Коко. Питер Страуб

не передавали всего масштаба Мемориала[9], массы, от которой исходила его мощь. Высотой всего в дюйм на концах, уже к центру, на изломе крыла, Стена вздымалась на два человеческих роста. На расстоянии примерно фута от нее на земле, уже усыпанной маленькими флажками, веточками с приколотыми к ним письмами, венками и фотографиями погибших, – тянулась под отлогий уклон по всей длине дорожка из гранитных блоков.

      Люди медленно шли вдоль этого выразительного шрама, вдоль все более и более высоких панелей. То и дело кто-нибудь останавливался, чтобы наклониться и коснуться имени на них. Многие обнимались. Ветеран – тощая версия нелюбимого сержанта курса базовой военной подготовки, – зажав в руке горсть маленьких красных диких маков, вставлял их один за другим в щели меж гранитных блоков. Непосредственно перед Мемориалом клин огромной толпы рассыпался вверх по склонам покрытой травой чаши лужайки. Майкл почти физически ощущал исходящую от этих людей плотную волну эмоций.

      Вот и все, что осталось от Вьетнамской войны. Десятки тысяч имен на черных плитах Мемориала, да толпы бредущих мимо либо застывших перед ними людей. Для Пула реальный Вьетнам ныне стал просто местом – одним из многих, – где-то далеко-далеко, за тысячи миль отсюда, со своей трудной историей и непостижимой культурой. История и культура этой страны драматически пересеклись с нашими. И все же истинный Вьетнам был здесь, в начертанных на камне именах павших и в лицах тех, кто пришел поклониться им.

      Андерхилл-призрак вновь материализовался рядом с Майклом, разминая мясистое плечо окровавленными пальцами, – яркие пятна раздавленных насекомых алели на загорелой коже.

      «А, леди Майкл! Все они классные парни, просто дали втянуть себя в эту войну, только и всего, – сухой смешок. – Но мы-то здесь ни при чем, не так ли, леди Майкл? И должны быть выше всего этого, верно, леди Майкл? Ведь я прав, скажи».

      «Мне показалось, я видел, как ты, паркуясь, разбил чужую машину», – мысленно ответил Пул воображаемому Тиму Андерхиллу.

      «Я разбиваю машины только на бумаге».

      «Андерхилл, убийства в Сингапуре и Бангкоке – твоих рук дело? Это ты оставил на их трупах игральные карты с надписью „Коко“?»

      «Не стоит вешать это на меня, леди Майкл».

      – За десантуру! – заорал кто-то.

      – Да здравствует десантура! – подхватил другой голос.

      Пул протиснулся к Мемориалу сквозь почти неподвижную толпу. Сержант, напомнивший Майклу его сержанта из учебки в Форт-Стилл, сейчас вставлял маленькие красные маки в щель между двумя последними высокими плитами – два крошечных красных дротика отбрасывали каждый по две черные тени на каждую плиту. Крупный, с растрепанными волосами мужчина держал огромный, размером с Техас, флаг с развевающейся золотой бахромой. Пул прошел рядом с мексиканским семейством, расположившимся рядом с гранитной дорожкой, и впервые увидел отражение в черной панели высокой плиты: плыли отраженные

9

Стена Мемориала ветеранов Вьетнама является самым известным элементом памятника, обычно именно с ней ассоциируется сам Мемориал. Часто ее называют просто Стеной (The Wall). Конструктивно она представляет собой две стены из черного гранита (Западная и Восточная), соединенные под тупым углом в 125° 12′. Общая длина Стены – 75 метров. Ее высота возрастает от концов Западной и Восточной стен к месту их соединения и в самой высокой точке составляет 3 метра. Стена расположена в углублении ниже уровня поверхности, и ее верхняя кромка соединяется с окружающей лужайкой. На Стене перечислены имена всех американских военнослужащих, погибших или пропавших без вести в Юго-Восточной Азии (Южный Вьетнам, Северный Вьетнам, Лаос, Камбоджа, Китай, Таиланд, Тонкинский залив) между 1957 и 1975 годами.