Исповедь травы. Наталия Мазова

Тебе ничего не говорит это имя?

      – Зачем ты причинила боль Данни? – Арлетт, видимо, не пожелала услышать мои последние слова.

      – Для профилактики, – я принимаю максимально наигранную позу вызова. – Чтоб больше никогда в жизни не совала пальцы в розетку. Если уж совсем честно, я предпочла бы причинить эту боль тебе. Ты же считаешь, что тот, кому не больно – не человек, не так ли?

      В полированной дверце шкафа я вижу свое отражение – волосы разметались, ожерелья перепутались и вообще вид такой, словно вот-вот кинусь и начну когтями рвать. Ушельцы видят то, что хотят видеть. Сейчас я играю и не боюсь переиграть – пусть они боятся, мне так даже проще. Ну не могу я уйти отсюда, не надавав по мозгам этой Арлетт! Впрочем, я и так уже, кажется, доставила ей пару приятных минут. Удивительно, как у нее от моей ярости – а это ведь тоже отрицательная эмоция! – до сих пор понос не случился.

      – Ты хочешь меня убить, да, саламандра? – спокойно бросает мне в лицо Арлетт, будто всю жизнь ждала этого.

      – Ну зачем сразу убивать, энергию тратить, – отвечаю я с демонстративным презрением. – Вот зашвырнуть бы тебя куданибудь очень далеко, чтоб под ногами не путалась и детям тутошним на мозги не капала!

      Ситуация, преследующая меня с раннего детства и посейчас – «девочки дерутся»… может, просто из-за ощущения себя ничуть не похожей на других женщин? Но как бы то ни было, такое случается со мной не реже трех раз в год – только в детстве это были таскания за волосы, а сейчас – дуэли, блинн, на атрибутах и архетипах…

      – …Ну-ка, ну-ка, что здесь происходит? Что тут у вас за бардак?

      В дверях комнаты неожиданно обнаруживаются три фигуры в серой с серебром форме, которую я так мечтала увидеть в этом вертепе. Стражи Башни. Нет, на небе или где-то еще, но бог, несомненно, есть и временами даже слышит мои молитвы. Уж не знаю, что занесло их сюда, но сейчас их явление настолько к месту!

      – Удо Грейлен, капитан Стражей Башни Теней. Кто хозяйка этой квартиры? – уверенно употребленный женский род не оставляет сомнений, что Удо сей вертеп знаком куда лучше, чем мне.

      Вокруг него мгновенно образуется пустое отчужденное пространство, на лицах читается какой-то иррациональный испуг, ничего общего не имеющий с обычным страхом перед представителем закона. Лицо Удо наполовину закрыто большими зеркальными очками – две недели назад какой-то ублюдок зажег у него под носом световую бомбу, так что он до сих пор не выносит дневного света. И меня не покидает ощущение, что испуг в недопесках рождает не только ореол Круга, но и эти очки…

      – Я здесь, – Влединесс возникает в поле зрения чуть ли не из-под стола. – В чем дело, капитан Удо?

      – По заявлению Инглори Эрхе разыскивается ее дочь Имлаанд. Есть ли она здесь и знает ли кто-нибудь о ее местонахождении?

      Все-таки девчонка… Я быстро оглядываю помещение, но нигде не мелькает пушистая головка солнечного цвета. Вышла, что ли, в соседнюю комнату или еще куда? Зато Арлетт Айотти сразу же вскидывается в сторону Удо:

      – Вы