Солнечный луч. Чего желают боги. Юлия Цыпленкова

– подал голос Берик, но я снова мотнула головой.

      После взяла одного из детенышей на колени. Он принюхался ко мне, а когда каан шагнул к нам, ощерился и зарычал:

      – Р-р.

      Оставшиеся два малыша, будто понимая, что их жизнь зависит теперь только от меня, прижались ко мне, и мы вчетвером воззрились на каана.

      – Ашити, – как-то даже беспомощно позвал меня муж.

      – Р-р-р, – ответили ему с моих колен.

      Ветер, уже обнюхавший детенышей, признал их безопасными и ткнул меня мордой в плечо, призывая вернуть внимание родному саулу, но я проигнорировала его призыв. Мой взгляд не отрывался от каана.

      – Сытый рырх – добрый рырх, – заговорил Юглус.

      – Рырх добрым быть не может, – ответил Танияр. – Они вырастут к зиме, ты это знаешь. Норов возьмет верх, и тогда они выйдут на охоту. Мы подвергнем людей опасности в самом сердце Зеленых земель, внутри Иртэгена.

      – Каан прав, – поддержал его Берик. – Зверья хватит и за стенами, если еще и внутри будет стая…

      – Сытый рырх на охоту не пойдет, – возразил Юглус.

      – Они умеют дружить, – вмешалась я, вспомнив рассказы матери. – Если вожак примет человека, вся стая пойдет за ним.

      – Пока человек будет кормить, – ответил Танияр. – А потом вожак натравит стаю, и они сожрут своего друга.

      – Это дикие, – отмахнулась я. – Мы же будем кормить их…

      – Они охотники, Ашити! – воскликнул каан и протянул ко мне руку: – Идем…

      В третий раз мотнув головой, я крепче прижала к себе детенышей, уже успевших уместить передние лапы на моих коленях, а после заглянула в глаза мужа:

      – Милый, я безумно люблю тебя, – сказала я негромко. – Я пойду за тобой на край света и разделю любую твою участь, но прошу тебя, не убивай их. Мать доверила мне своих детей, я должна о них позаботиться. Такова воля духов, я знаю. Я поклялась им, что мы не таим в сердце зла. Мне поверили, иначе как объяснить, что самка пришла ко мне? А еще кийрамы. Они только больше станут уважать нас, когда узнают, что мы сберегли и приняли дар Хайнудара. Жизнь моя, если ты их убьешь… – На миг поджав губы, я выпалила последний аргумент: – Я уйду к маме!

      Каан протяжно вздохнул и опустился на колени напротив меня. После протянул руку и потрепал одного из детенышей за ушами.

      – Как ты их назовешь? – спросил он, и я расслабилась. Муж услышал меня.

      – Этого, – я подняла самого грозного рырха и улыбнулась, – я назову Мейттом. Этого – Бойл, – посмотрела я на малыша, которого снова обнюхивал Ветер. – А этого, – теперь я посмотрела на того, кого трепал Танияр, – Торн. Они будут моей клыкастой гвардией, – и моя улыбка стала еще шире.

      – Что за имена такие? – спросил Берик.

      – Не знаю, – я пожала плечами. – Просто всплыли в голове. Мейтт непременно будет верным и справедливым, он вожак. Поглядите, какой грозный. Торн – весельчак, я уверена в этом. А Бойл – хулиган и задира, но простодушный и честный.

      – Будто о людях говоришь, – усмехнулся Танияр и поднял Торна на