Мойры сплели свои нити. Татьяна Степанова

Борщов.

      – В Умново! У Мосиных! – Дежурный всплеснул руками: – Маргоша наша…

      Веригин схватил с подоконника полицейскую фуражку и выскочил из кабинета.

      Гектор и Катя за ним.

      Возле УВД мигали синими сполохами две патрульные машины и «ГАЗ» дежурной части. Веригин сел в него.

      Гектор и Катя добежали до внедорожника. Помчались следом за полицией.

      По главной улице Кашина, мимо, мимо…

      Свернули на проселок – впереди выли полицейские сирены и…

      – Катя, смотрите, где мы, – произнес Гектор.

      Они снова достигли того самого перекрестка, где ночью молния поразила машину Зарецкого. Катя сразу узнала место – пусть ночью было темно, но она вспомнила окрестности. Бетонку к дому гарпий, съезд к автозаправке и…

      Полицейские машины свернули налево – в сторону дороги, уводившей в поля, где Катя ночью заметила огни сквозь деревья.

      Картофельное поле.

      Бурты, закрытые соломой.

      Два пустых участка у самой дороги, огороженные сеткой-рабицей. Огороды-участки. Закрытый придорожный магазин «Продукты» с опущенными рольставнями.

      Напротив – два добротных дома за высокими сплошными заборами.

      И еще строения.

      Катя замерла. Их было два на одном участке – старый почерневший от дождей одноэтажный деревенский дом в три окна с чердаком, которых полно в Подмосковье. И рядом с ним новый двухэтажный коттедж из силикатного кирпича. Возле него были вкопаны бетонные столбы, валялся на траве штабелем деревянный забор – новый, его лишь начали устанавливать, но бросили, так что часть участка осталась неогороженной и отлично просматривалась. Далее по периметру шли остатки невысокого сгнившего штакетника, выкрашенного синей краской.

      – Терраса, Гек! – воскликнула Катя, указывая на маленькую застекленную террасу деревенского дома.

      Она привязана к пластиковому стулу веревкой!!! Она на террасе дома. Не того, что строится. А старого деревянного.

      Катя словно слышала, как тромбонист своим невообразимым тонким сорванным голосом кричит им об этом сквозь ночь и дождь.

      Кроме двух домов – старого с террасой и нового, что явно был еще в процессе стройки и отделки, – имелось и третье здание.

      Смежный с кирпичным особняком небольшой павильон, крытый красной металлочерепицей. В подобных павильонах в провинции располагаются сельские магазины.

      Павильон имел одно окно, забранное решеткой изнутри, и железную дверь. Он выходил прямо на проселок, чтобы проезжавшие мимо могли остановиться, зайти и купить необходимое.

      На вывеске павильона значилось: «Свежее мясо. Сало. Шпик».

      – С перекрестка сюда гораздо дальше, чем до дома гарпий, – заявил Гектор, резко тормозя возле павильона, – именно там остановились обогнавшие их полицейские машины. – Но у тромбониста, судя по записи, до встречи с нами было почти полтора часа.

      Катя вышла из внедорожника. Кроме машин полиции, на дороге стояли две фуры. Их водителей окружили полицейские, и они что-то громко рассказывали, жестикулировали,