Сталин и Гитлер. Ричард Овери

наряду с другими чрезвычайными судами, созданными сразу после войны, должен был закрыться в конце марта 1924 года. Тому, что стало впоследствии известным как «суд над Гитлером», и должно было состояться в Баварии, а не в Берлине, было отведено полтора месяца⁸. Судебное разбирательство длилось двадцать пять дней, с 25 февраля и до вынесения окончательного приговора 1 апреля. Временное помещение суда было окружено охраной, состоявшей из вооруженных войск, расположившихся за баррикадами из колючей проволоки. На большей части зала суда были размещены три блока сидений, отведенных прессе, которая пришла, чтобы освещать необычный политический спектакль, разворачивавшийся в зале⁹.

      Гитлеру было позволено говорить в свою защиту неограниченно долго. Он представил себя и своих подельников как честных германских патриотов, жаждущих спасти Германию от «парламентского рабства», к которому ее предательски приговорили в конце войны в 1918 году те, кто принял условия Версальского договора. Председательствующий в суде Георг Нейдхардт, открыто симпатизировавший правым националистам в Баварии, не ограничивал проявления ораторского таланта Гитлера, рвавшиеся наружу. В последнее утро слушаний Гитлер чувствовал себя настоящим героем в суде. Заседание открылось только после 9 часов и закрылось в 11.17. И хотя должны были выступить еще пять подзащитных, заключительная речь Гитлера заняла почти две трети всего утреннего заседания. Он завершил ее риторическим и цветистым заявлением об историческом искуплении: «Даже если вы произнесете «виновен» тысячу раз, вечная богиня [история] вечного суда со смехом разорвет на части петицию генерального прокурора, то же будет и с решением суда, потому что богиня заявляет: мы свободны!»¹⁰ Речь Гитлера убедила даже обвинителя в том, что перед ним человек, призвание которого «стать спасителем Германии». Нейдхардт приговорил его к пяти годам тюремного заключения (на три года меньше, чем требовал прокурор) и к штрафу в 200 золотых марок. Он также должен был бы потребовать депортации Гитлера, так как тот все еще был гражданином Австрии, а не Германии. Даже пятилетний срок, полученный Гитлером, мог бы положить конец его политической карьере, но, учитывая благоприятный отзыв о его примерном поведении в ландсбергской тюрьме (где он был просто завален едой, напитками и цветами его доброжелателями, отказывался участвовать в спортивных мероприятиях – «Лидер не может позволить себе быть побитым в играх», – и диктовал «Mein Kampf»). 20 декабря 1924 года¹¹ его освободили. Впоследствии Найдхардт был вознагражден более щедро, чем Зиновьев и Каменев: после назначения Гитлера канцлером Германии в январе 1933 года он получил пост президента баварского высшего суда, а на торжестве по случаю его выхода на пенсию в 1937 году было зачитано письмо Гитлера, прославляющее непоколебимый патриотизм судьи, который тот демонстрировал на протяжении всей своей карьеры¹².

      Своим выживанием в течение кризиса 1924 года оба, и Сталин и Гитлер, были