Сказочник. Ангелина Саратовцева

вечерних платьях и мужчины в дорогих костюмах. Их голоса сливались в невнятный камышовый шелест. Я слышала только Сказочника. Периодически теряла нить и мысленно уходила под воду, выныривала и снова дышала, ведомая все тем же звуком – голосом Сказочника.

      Кажется, он пошутил над главным редактором. Я по инерции рассмеялась. Он спросил, почему мы раньше не пересекались. Я пожала плечами. Ответила, что нечасто посещаю подобные мероприятия. (Это была неправда.) Он сказал, что тоже не очень частый гость на таких встречах. (Это была правда, иначе мы и впрямь столкнулись бы раньше.) Он живет далеко за городом, уединенно. Там ему лучше пишется…

      Странная, будто чужая мысль яркой вспышкой озарила задремавший разум: «Интересно, где ты живешь? На кладбище? Или в психушке?»

      А вслух я посокрушалась, что приходится жить в городе. Я, мол, пока себе на усадьбу не накопила. Но в будущем – всенепременно. Он немедленно пригласил меня как-нибудь посетить его владения. Я ответила вежливым кивком. (Бегать по кругу и вопить от счастья я не могла.)

      – Вы читали мои книги? – не удержался наконец Сказочник. Он пригубил шампанского и качнул головой, его темные вьющиеся волосы напоминали мне о каких-то лошадях. Таких черных, с кудрявыми гривами… Забыла, как называется порода.

      Да какие еще лошади?.. Пауза затягивалась.

      – Читала, – медленно ответила я, стараясь придать голосу нейтральное выражение. Спросить: «А вы мои читали?» – я, конечно, не посмела. Конечно, не читал. Кто я и кто он. Нечего и думать об этом. Он, наверное, ждет теперь, что я похвалю его творчество, я должна. Как бы это сделать? Черт, надо было подготовиться. Все слова вылетели из головы. Но нельзя же промолчать. Главное, не слишком сильно сжимать ножку фужера. Будет неловко, если я ее раздавлю.

      – Мне… – начала было я.

      – Не обязательно что-то говорить, – Сказочник вновь запечатлел быстрый поцелуй на моей руке, я и не заметила, как он умудрился поймать меня так непринужденно.

      – Вы такая малышка, – вдруг усмехнулся Сказочник, оглядывая меня сверху.

      «Нахал», – вновь заговорил внутренний голос.

      – Нахал, – вдруг произнесла я вслух, сделала последний глоток шампанского и поставила фужер на высокий столик. Окинула своего наглого собеседника уверенным (по крайней мере, мне хотелось в это верить) взглядом. И только сейчас заметила, что ему удается держать в руке помимо фужера еще и тетрадь в кожаной обложке. Или дневник. Ну кто в наше время таскается с бумажными заметками? Да еще на подобные мероприятия? Странный он все-таки.

      «Повторяй себе это почаще, – подбодрил внутренний голос, – может, тогда перестанешь плавиться изнутри. Как шоколад».

      Сказочник мягко рассмеялся. Что-то заныло у меня за грудиной от его смеха. Какой-то орган, о существовании которого я раньше не подозревала.

      – У меня средний женский рост, – по инерции сообщила я.

      – Не обижайтесь, – все еще посмеиваясь, договорил он, – вы идеальны. Как Таис Афинская.

      «Он что, обозвал меня проституткой сейчас?!»

      Я