Сны как пробуждение. Юлия Нестерова

по голове бейсбольной битой. Повезло еще, голова осталась цела. Наступать на ногу тоже было больно, и я привалилась боком к кухонному столу. Во мне бурлила смесь ярости и обиды. Как дико и нелепо! Всего лишь, возвращаясь от свекрови, переходила по переходу дорогу. Было уже достаточно поздно, но Нина Павловна не смущаясь выдергивала невестку в любое время. Единственный автомобиль на дороге затормозил, пропуская. Но я так устала, еще и шла с тяжелыми сумками, осторожно, боясь поскользнуться на мокрой дороге. Водитель посигналил, торопя, на что я, не задумываясь, ответила: "Ничего, подождешь". Уже подходя к тротуару, я почувствовала, сильный удар по голове, и, падая, краем глаза, заметила крупного мужика, возвращающегося к машине, помахивая бейсбольной битой. Он тут же уехал. А я, пытаясь спасти сумки с солениями и компотами, неудачно упала, сломала руку и расшибла колено. Даже на какое-то время потеряла сознание, но пришла в себя от холода, осознав, что лежу в луже. Банки так и остались валяться на дороге, для меня в тот момент было проблемой дотащить до квартиры саму себя. Хорошо, муж был дома. Увидев мокрую, трясущуюся жену, с размазанной по лицу грязью, одной рукой прижимающую к себе вторую, странно вывернутую руку, Алексей сам чуть не лишился сознания. Но собрался, вызвал скорую и помог мне кое-как переодеться.

      В больнице сделали укол обезболивающего, руку вправили, гипс наложили, колено обработали, и – отправили домой. У них там поток, на каждого пациента тратится минут 15.

      И вот теперь я дома. Тело болит, все планы нарушены, голова раскалывается, при падении об асфальт хорошо приложилась, перед глазами до сих пор все плывет. А ведь совершенно ни за что! И самое обидное, даже не обратила внимания на номера той машины. Теперь бессмысленно обращаться в милицию, даже заявление не примут. За окном ночь, в соседнем доме горит лишь пара окошек. Муж и дети давно спят. А я не могу заснуть от боли и обиды. Впрочем, мне же в больнице дали с собой сильное обезболивающее, как я забыла! Неловко, одной рукой вытаскиваю упаковку из сумочки и с трудом, помогая себе зубами, надрываю. На всякий случай выпью пару таблеток, чтобы проспать хотя бы несколько часов. Да, оказывается в аптечке еще есть снотворное, и сейчас оно кстати. Пытаясь вытащить аптечку с полки, я неловко коробку роняю. Хорошо, что падает она на стол, из-за разбитой коленки присесть на корточки и собирать лекарства я бы сейчас не смогла. Глотая злые слезы, пытаюсь найти нужное. "За что мне это? Я, Настя Самойлова, тридцати двух лет от роду, мать двоих славных детишек. Как я смогла попасть в такую передрягу? На обычно людном месте, практически рядом с домом. Я же всего на свете боюсь, в лифте с незнакомыми не езжу, по ночам не хожу, одна по лесу не гуляю. Кажется, страх сопровождает меня всю жизнь. Особенно страх будущего и старости. Аж сердце заходится, когда подумаю, как буду жить на пенсии. Очень боюсь умереть с голоду. И это в 21 веке! У меня даже никто из родных в блокаду не попал. Откуда во мне это?

      И вот такая трусливая я вдруг говорю какую-то ерунду, за которую меня и приложили. Сморщившись от острого приступа головной боли, запиваю таблетку тепловатой водой из чайника, и ковыляю в нашу спальню. Алексей, из деликатности, ушел спать на диван в детской, чтобы ненароком не задеть во сне больные части моего тела.

      Коктейль из лекарств подействовал быстро, и я стала падать в сон, еще не донеся голову до подушки. Хотя 3 часа ночи тоже давали о себе знать.

      2.Сон_1

      Ощущение такое, словно я опускаюсь откуда то сверху, а подо мной – ковер из зелени. Какие-то гигантские деревья так густо закрыли все пространство внизу, что оно кажется плотным. Вынырнув из-под шатра веток, я вижу очень красивый храм, стоящий на горе, похожий на буддистский. Весь сверху до низу украшенный темной лакированной деревянной резьбой, храм напоминает диковинную шкатулку. И вот я уже внутри, при этом я – маленькая девочка. Внутреннее убранство храма под стать внешнему. Он великолепен! Ко мне подходит стройная женщина в одеянии, напоминающим индийское сари. Красотой она созвучна храму. Ее гибкое тело, узкое точеное лицо и темные длинные волосы делают ее похожей на изящные резные статуи, украшающие храм. В руках женщина несет мисочку со сладостями. Я как-то понимаю, что она моя мама, и наша семья служит при храме.

      Но в следующую минуту все начинает вертеться перед глазами, и я не столько вижу, сколько догадываюсь, что произошло что-то страшное. Напали враги, храм разрушен, моя семья погибла, а близлежащий город захвачен.

      Острое чувство страха охватывает меня. Оно такое сильное, что я не могу вздохнуть. Темнота рассеивается, но где там я, сначала не понятно. Я вижу городскую стену и невысокую сторожевую башню из белого камня. Стена местами разрушена, видно, что здесь шли не шуточные бои.

      На башне стоит охранник с винтовкой, он перегибается через каменные перила, разглядывая что-то в наваленном мусоре и булыжниках у основания башни. И я, наконец, понимаю, где я. Я, маленькая девочка, притаилась среди этого мусора, мне безумно страшно, что стражник меня увидит. Вокруг темно, ребенок срывается с места и, домчавшись до каких-то каменных столбов, скрывается в них.

      Следующий кадр, девочка лет пятнадцати живет вместе с остальными спасшимися в пещерах. В огромном зале у них столовая, где стоят