Раздразнить дракона. Интервью для Мэри Сью. Надежда Мамаева

частью этого чуда.

      – Разведи костер, а я добуду ужин. – Броку были близки не красоты таинственного вечернего леса, а вещи гораздо более прозаичные.

      Пара секунд – и он действительно ушел. Развернулся и растворился в чаще. Так, что ни один лист на ветках не дрогнул. А я осталась одна. Оперлась спиною о ствол, словно кто-то ослабил натянутую внутри меня струну. Усталость навалилась на плечи, придавила. А потом я запоздало вспомнила, что понятия не имею, как разжигать этот самый костер. Да и из чего.

      Мучилась я долго и, подозреваю, что со стороны выглядело это весьма извращенно. Но поскольку отходить далеко боялась, то натаскала сухих веток. Сложив хворост в «пробник кургана», я окончательно пригорюнилась. Первый раз в своей жизни пожалела, что не курю. Зажигалка сейчас была бы как нельзя более кстати.

      В тот момент когда вернулся Брок, тащивший добычу, я так и сидела, с ненавистью глядя на горку сухих веток, которые должны были стать костром.

      – Пытаешься испепелить взглядом… Похвально, конечно, но огонь добывают немного другим способом.

      Нельзя злить уже злую женщину, иначе окажешься не просто в луже, а по шею в воде. В воде Стикса.

      – Например, наступить на хвост чересчур языкастому дракону? – нарочито заинтересованно спросила я.

      – Зачем? – не понял Брок.

      – Чтобы огнеструйный ящер от неожиданности плюнул сгустком пламени и наконец-то поджег этот сушняк. Ведь из нас двоих именно ты имеешь талант к поджигательству.

      – Зато маг из нас двоих – ты, – парировал Бок.

      – С чего это я маг?

      – А как ты нейтрализовала плетение клетки?

      Я лишь восхитилась пронырливостью одного ушлого ящера. Если ему прямо сказали, что я не могу ничего о себе поведать, так он решил вызнать все обходным путем.

      – Я ни разу не маг. И являюсь только счастливой обладательницей одного родового проклятия.

      – Интересно, какого? – сложив руки на груди, полюбопытствовал дракон.

      – «Жить на одну стипендию», – в тон ему выплюнула я.

      Дракон завис. А я наконец-то разглядела его «добычу» и, не удержавшись, протянула:

      – Ты издеваешься?

      Увы, Брок не издевался. На меня мертвыми выпученными глазами смотрела суровая здешняя реальность. Дракон и вправду добыл еду. Ну, во всяком случае, принесенное было белкового происхождения и еще недавно бегало. Даже со свернутой шеей оно агонизирующе дрыгало лапой. Склизкой короткой лапой.

      Я с сомнением разглядывала гипотетический ужин, и отчего-то приобщаться к изыскам французской кухни мне хотелось все меньше и меньше.

      – Слушай, а эта… – замялась, подбирая подходящее слово. Туша размером с крепкое мужское бедро больше всего походила на тритона. Раскормленного такого на харчах, облученных радиацией. – …Твоя добыча. Тебе ее можно есть?

      – Почему нельзя? – изумился Брок.

      – Ну вдруг это будет считаться актом каннибализма? Ведь он… она… – Я никак не могла определиться, и решила поступить, как Фурсенко с «кофе»: – Оно