История Яны. Татьяна Олешкевич

й тьме, как и с закрытыми, но к головной добавится еще и режущая боль от соприкосновения сухих роговиц с воздухом. Она лежит здесь довольно давно, но что это за ящик, не знает. Вытянула руки… ноги… вроде они ни во что не упираются. Матрас или что-то мягкое, на чем она лежит, достаточно большой. С огромным усилием согнувшись пополам, женщина продолжила исследования. Там, где заканчивается матрас – слева, справа, за головой – стена; там, где ноги, вроде есть еще какое-то пространство. Стена находится и над ней, метрах в полутора.

      – Меня зовут Яна, – удалось прошелестеть губами и стало легче.

      Она откинулась на матрас. Страх внутри шевельнулся и уткнулся сухим шершавым носом в низ живота. Яна представила, как сухая розовая плоть в месте, где ее коснулся страх, трескается. Она попробовала улыбнуться. Кожа на губах натянулась и лопнула. Женщина почувствовала вкус соли. Подумала: «кровь». Потрогала языком – не кровь, какие-то комочки. В уме медленно проплыло слово «пилинг».

      – Пи-линг, – она попробовала рассмеяться навстречу смешному слову, но из горла вырвалось карканье. А из трещин на губах посыпалась соль.

      «Я обезвожена, – поняла Яна. Поэтому во мне нет крови. Ей не хотелось открывать глаза. Она знала, что, если откроет, то может снова увидеть ИХ. Она не знала, кто ОНИ. Но знала, что зовут ее главного мучителя Роман. А вот почему она здесь и чего от неё хотят, ей было неизвестно. Лежа в темноте, Яна стала вспоминать свою жизнь.

      Последние годы она отчаянно боролась за то, чтобы создать семью.

      – Если вы сейчас же что-то не предпримите, – сказала уверенная в себе врач-гинеколог, – останетесь старой девой без проблеска надежды на материнство. Женский век короток. Пока фигура позволяет, ищите мужа!

      Мужчины! Яна испытывала необходимость доверять им. Встречая, как ей казалось, подходящего, она сразу доверяла ему безгранично себя всю: мысли, чувства и…ей особенно нравилась высшая степень доверия – отдать в пользование свое тело. «Есть ли лучшее доказательство близости для мужчины, чем разрешение женщины войти внутрь нее. Ведь оттуда до сердца всего каких-то 30 сантиметров», – Яна уже не помнила, с какого момента эта мысль прочно укоренились в ней, как руководство к действию. А зря. Этот момент мог бы стать ключом от двери в ее личное счастье. От другой двери. Не от той, за которой она сейчас находилась.

      Слова про короткий женский век она слышала не впервые.

      – В 20 лет ума нет и не будет, в 30 лет денег нет и не будет, в 40 лет семьи нет и не будет, – постоянно слышала она от отца.

      Эта дурацкая поговорка превращала ее жизнеспособные клетки в мертвые. От страха стать никчемной развалиной раньше времени, она шла на эксперименты с личной жизнью, которые зачастую не приносили ничего, кроме разочарования. Все, что у нее пока неплохо получалось, это – коллекционировать формулировки, с которыми мужчины ее бросали.

      Первым в списке разочарований был Сергей. История их началась довольно романтично и даже в каком-то смысле правильно. Пара познакомилась в студии звукозаписи, куда Яна приехала, чтобы проследить за озвучкой рекламного ролика. Погода в тот октябрьский день была отвратительная, и актриса, чей голос должен был звучать в ролике, на запись не явилась. Когда Яна, уже надев на ноги бахилы и вооружившись чашкой с горячим чаем, входила в кабинку к звукорежиссеру, ей пришло сообщение от актрисы: «я заболела, сорриии».

      – Это нормально? – спросила Яна у звукорежиссера.

      – То, что вы не здороваетесь? Не уверен.

      – Зануда, – улыбнулась Яна.

      – Приятно познакомиться, я – Сергей, – звукорежиссер протянул ей руку.

      Яна пожала его ладонь.

      – Так что там у вас случилось, товарисчь Зануда?

      – Яна. Зови меня Яна.

      – Красивый голос, Яна, – начал подкат Сергей.

      – Ничего особенного. Кажется, я зря приехала. Озвучки не будет, озвучиватель загулял, – она протянула Сергею телефон, и тот прочел сообщение.

      – От актрисы, – пояснила Яна.

      – Подумаешь! Звоните в агентство, скажите, что сами озвучите.

      – Это не моя прерогатива. Голос утверждали на общем совете в присутствии клиента.

      – А вы скажите, что, если с вашим голосом клиенту ролик не понравится, мне за работу платить не надо.

      – А за аренду студии?

      – И за аренду студии тоже. Она моя. Но, если ролик понравится, вы подпишите со мной эксклюзивный договор и станете моим фирменным голосом. Идет?

      – Почему я должна становиться вашим голосом, если голос понравится клиенту? В предложении нет прямой логики.

      – Потому что с вами и вашим голосом буду работать я. Голос ваш. Работа моя. С актрисой договор у кого? У агентства. А с вами на озвучку договор будет с кем? Со мной. В вашем рабочем договоре есть запрет на сторонний доход?

      – Вроде нет.

      – Вот