Сестрёнки и прочие. О тех, кто вплетает свою судьбу в нашу жизнь. Тагир Нурмухаметов

неделя прошла с того дня, вернее с той ночи, когда Хозяин, войдя в квартиру, осторожно достал из-за пазухи серенький комочек, безвольно свесивший лапки.

      – Ну вот, девчонки, – виновато улыбаясь, произнёс он, – это Люсенька, я вам о ней рассказывал. Она теперь будет жить с нами. Надеюсь, подружитесь. А пока не мешайте нам.

      И весь остаток ночи он возился с новенькой: отогревал в тёплой воде, мыл, сушил, приспосабливал миски для корма и воды, сыпал в лоток наполнитель и не давал Сестрёнкам сунуть за дверь любопытные носы.

      Покончив с неотложными делами и убедившись, что Люся крепко спит, он, наконец, вышел к Сестрёнкам, чтобы выдать им инструкции по поведению, но те, явно проигнорировав его слова, демонстративно задрали хвосты и удалились под кровать. Обида была бескрайней! Впервые им было отказано в удовлетворении законных капризов, тем более – в утолении весьма здравого любопытства! Это прощать нельзя!

      Всю неделю обделённые вниманием Сестрёнки ревниво наблюдали, как, возвращаясь с работы, Хозяин возился с хвостатой мелочью, обрабатывал ей глазки мазью, возил к доктору и пичкал лекарствами. Но к общенью с ней Сестрёнок не допускал, запирал её в ванной комнате.

      – Карантин, однако!

      И вот сегодня объявил, что вечером можно будет познакомиться с ней поближе.

      А чего знакомиться? Они уже неделю как общались, сидя по разные стороны запертой двери, если это, конечно, можно назвать общением.

      – Эй, малая! – нарочито хриплым мявом начинала Младшая. – Тебя же Люськой зовут?

      – Нет, – робко отвечала та, – меня зовут Люсенькой.

      – Ха! Люсенькой её зовут! – презрительно хмыкала Младшая. – Запомни, Люсенька, как только откроют эту дверь, я тебя придушу!

      – За что? – недоуменно вопрошала Люся. – Я же вам ничего плохого не сделала!

      – За Хозяина! – завывала Младшая. – Раньше он любил только нас. А теперь ещё и ты свалилась на нашу голову!

      – Но ведь я его тоже люблю.

      – Любишь его?! – бесновалась Младшая. – Да что ты знаешь о любви?! Хвост ещё не отрастила, а туда же – «люблю»!

      Люся умела общаться в подобном тоне (в подвале другого не признавали), но не хотела портить отношений. Она тихонько отходила от двери и молча укладывалась на лежанку.

      Старшая же вела себя несколько спокойней и, присев у двери, подолгу расспрашивала Люсю о прежней жизни.

      – У тебя есть Мама?

      – У меня была Мама, но потом её не стало, – грустно отвечала Люся.

      – А ты помнишь её? Какая она была?

      – Да, помню. Она была… Она была самая лучшая на свете!

      – А с кем же ты жила, когда не стало Мамы?

      – Со мной рядом всегда был Старый кот. Он рассказывал мне про большой мир, согревал, когда мне было холодно, учил ловить мышек. А потом он ушёл. На Радугу.

      – Ты умеешь ловить мышей? И много ты их поймала?

      – Да, я их ловила. Когда очень хотелось кушать. В нашем подвале они водились. Потом