Светорада Медовая. Симона Вилар

Потом как встретил среди днепровских варягов свою Свету и вместе с ней подался на службу к князю вятичей. О вятичах местные были наслышаны, но с удовольствием внимали рассказу, как Стрелок служил у князя Держимира, как ходил с ним в степные дозоры и схлестывался с хазарами. О хазарах в Ростове знали как об опытных торговцах, но относились к ним с неким предубеждением, будучи наслышаны, насколько те опасны, когда отправляются в набег. Стрелок же преподнес все так весело, что выходило, будто схватки со степняками – сплошная забава, а удальцы-русы лихо гоняют копченых[36], ибо заломить хазарина для них столь же просто, как свалить в лесу волка-одиночку. Он и сам получил в награду драгоценный пояс за сбитого стрелой с коня хазарского хана. Так что они показывали хазарам, как лихо приходит.

      – То-то теперь те же вятичи дань вызвались платить хазарам копченым, – сурово отозвался со своего места Путята, на что Стрелок промолчал: что ж, так оно и вышло, что вятичи подчинилась хазарам.

      Потом пришлые опять тешили хозяев историями о жизни в других краях. Поведали и о традициях в племени муромы, где одно время им пришлось жить. И опять же с их слов все выходило так забавно, что ростовчане не переставали дивиться, слушая, как у муромчан по обычаю жених похищает перед свадьбой понравившуюся девушку, а друзья-молодцы, помогавшие ему, тешатся с ней по очереди. И только потом жених приводит избранницу в свой дом. Подобное легкомыслие в Ростове не одобряли, ибо тут куда строже следили за честью рода – чтобы и договор был, и родня согласовала выбор молодых.

      Далее разговор коснулся племени дикой голяди, через земли которых путникам пришлось пробираться к Ростову. Вот уж действительно дикое племя! Ростовчане, конечно, знали, что соседи их нелюдимо и непривычно живут, но им было забавно послушать, какие обряды творят голядские колдуны-шаманы. Женщины краснели и фыркали, когда Стрелок с живостью описывал, как шаманы мочатся на деревья вокруг селения, обозначая свою территорию, будто волки лесные. Мужчины же пополам сгибались от смеха, слушая о том, как глава голядского воинства перед походом бегает за курицей, предназначенной для заклания на алтаре. По тому, как скоро он догонит перепуганную птицу, зависит, удачен ли будет поход. При этом, добавил Стрелок, все остальные только наблюдают за погоней, сохраняя самый серьезный вид, и никто не смеет вмешиваться.

      Короче, смеху в этот вечер в доме Большого Коня было предостаточно. Гости оказались отменными рассказчиками и всех развеселили. Смех стал стихать, лишь когда Аудун поднял руку и спросил:

      – Теперь я хотел бы узнать о родне твоей жены, Стрелок. Для нас, живущих вдали от Норейг, это всегда важно. Может статься, что мы знаем кого-то из ее рода, и нас сводила судьба с ее близкими людьми. И если таковые отыщутся, то и Свете, и тебе только больше почета у нас будет. Так что пусть теперь женщина нашего племени поведает, откуда ее корни.

      Веселая улыбка Стрелка при этих словах потускнела, и он невольно сжал руку жены,

36

Копчеными русы называли степняков как из-за смуглости тех, так и из-за обычая коптить оружие и стальные пластины доспехов, чтобы те не блестели на солнце и не выдавали на открытом пространстве их местонахождение.