Незримая паутина. Фридрих Незнанский

скоропортящееся? До этого никогда такого не было. Всегда начинали с первого дома и потом по очереди…

      Жигулин удовлетворенно кивнул.

      – Итак, еще раз: они мчались вам навстречу…

      – Я услышал выстрелы, потом звонок по мобильному – мол, Володя сошел с ума, расстрелял Абрамяна и наших ребят, мчит в твою сторону… Я увидел этот «рафик» с простреленным лобовым стеклом. Володя вцепился в руль, что-то орет, у Аньки глаза на лоб, ревет… Жуть какая-то.

      – В вас стреляли? – спросил Жигулин.

      – Да кому там стрелять? Я ж говорю: Володя вцепился в руль, жмет на газ, Аня ревет, схватившись за голову…

      – То есть никого там, в кабине, больше не было?

      – Не было, я бы увидел… Ребята орут: стреляй! Я ворота прикрыл, выстрелил пару раз, потом упал, откатился, чуть меня не сбили. Ну, они прорвались, рванули дальше. Как будто с ума вдруг сошли! А в ребят, которые погнались за ними на двух машинах, – в них ведь тоже стреляли! И попали в шину, прямо на повороте. Они и столкнулись друг с другом. Точно вам говорю: работали профессионалы, понимаете? Рассчитали все как по нотам.

      – Это те охранники, что пострадали при столкновении во время погони и сейчас находятся в госпитале, – вполголоса пояснил Хромов в ответ на вопросительный взгляд Жигулина.

      Жигулин понимающе кивнул.

      – Спасибо, – сказал Хромов допрашиваемому. – Подпишите протокол и можете идти.

      – Кузов фургона кто-нибудь осмотрел? – спросил Жигулин майора, когда они остались одни.

      – Да. Гильз мы не нашли, хотя порохом там попахивало. Возможно, нападавший стрелял из револьвера. Или сумел собрать гильзы…

      Вот они, нынешние сыскари, чертыхнулся про себя Жигулин. «Попахивало»…

      – Газовый анализ воздуха проводился? – поморщился Виктор Петрович. – Пробы воздуха были взяты?

      Хромов отвел глаза. Зря спросил, подумал Жигулин. Сейчас начнет говорить о недостатке финансирования, в результате чего у них сократили соответствующую лабораторию.

      – Я сейчас не припомню, – наконец ответил Хромов. – Но могу узнать. Можно вызывать следующего?

      Жигулин промолчал.

      Следующим в комнату вошел другой охранник, с перевязанной головой. Этот был постарше Сергея Рощина, в глаза бросалась его военная выправка.

      – Киреев Александр Михайлович, – отрапортовал он.

      – Присаживайтесь, Александр Михайлович. – Хромов указал на стул, на котором только что сидел Рощин.

      – Мы уже говорили с вами, – приступил к допросу Хромов, мельком взглянув на безучастно молчавшего Жигулина. – Припомните, что именно вы видели и что вам показалось необычным в этой истории.

      Охранник неопределенно пожал плечами:

      – Ну если вспомнить… Опять же смотря что называть необычным…

      – Если не возражаете, – сказал Виктор Петрович, обращаясь к Хромову, – я поставлю вопрос иначе. Что вы увидели с самого начала?

      – Ну, когда мы с ребятами выскочили из дома, видим: двоих наших они уже застрелили, а «рафик» разворачивается