Эскиз нашей любви. Лина Винчестер

не дождавшись ответа, я отхожу в сторону кофейного автомата. Разглаживаю помятую купюру и мысленно ругаю себя. Мне надо было просто признаться, что соврала или беззаботно отшутиться, – выглядела бы умнее.

      – Я не издеваюсь над тобой и не подкатываю, – Кэмерон останавливается рядом и, облокотившись плечом на автомат, прячет руки в передние карманы джинсов.

      – Тогда, – усмехаюсь я, – что же ты делаешь?

      – Я общаюсь с тобой, Энди. Ты же в курсе, что люди общаются друг с другом не только для того, чтобы подкатывать? Оглянись, многие ведут диалоги, не будучи при этом в отношениях. В том, что ты смущаешься от невинно брошенных фраз, нет моей вины. Хотя должен признать, что даже мои разговоры о погоде или о блинчиках с шоколадом очень возбуждающие, но тут ничего не поделаешь.

      Кэм пожимает плечами и отходит к ряду стульев, чтобы взять джинсовую куртку, что висит на спинке. Достав из кармана пачку сигарет, он выходит на улицу, оставляя меня наедине со своими мыслями.

      Ладно, если отбросить разговор о возбуждающих блинчиках, погоде и пошлые шутки, и правда возникает вопрос: откуда это убеждение, что парень может захотеть общаться со мной, только если я ему нравлюсь или если он надо мной издевается? Я совсем отвыкла от новых знакомств и теперь вижу, что выгляжу как дикарка.

      Беру маленький картонный стаканчик из автомата и, пока размешиваю сахар, наблюдаю за Кэмом сквозь стеклянные двери. Присев на скамейку, он закуривает сигарету, откидываясь на деревянную спинку. Потоптавшись на месте в нерешительности, выхожу на улицу и сажусь рядом. Кэм косится на меня, но не поворачивает голову.

      – Теперь ты преследуешь меня. Это подкат или ты издеваешься надо мной?

      – Ну да, – отвечаю я и пожимаю плечами. – Подкат. Ты плохо понимаешь мои намеки, вот я и решила попробовать взять тебя молчаливым напором и настойчивым взглядом.

      Он делает очередную затяжку и, потушив сигарету в урне, поворачивается.

      – Даже не знаю, что мне нравится в тебе больше, Энди: когда ты молчишь или когда несешь всю эту милую чушь.

      – Слушай, мне сейчас правда очень неловко. Наверное, теперь ты считаешь меня не только фригидной, но и сумасшедшей пьяницей с манией величия.

      – Разве что немного. Потому что отчасти ты была права: ты определенно нравишься мне, Энди Уолш. И да, я подкатываю к тебе.

      Усмехнувшись, качаю головой и откидываюсь на спинку скамейки. Сделав глоток капучино, я молча протягиваю стаканчик Кэму в знак примирения. Он берет кофе, и я уже точно знаю, что он нарочно касается моих пальцев, а я отчаянно пытаюсь найти в себе желание отстраниться, но не могу.

      Кэмерон поднимается и идет обратно к дверям прачечной.

      – Эй, – оборачиваюсь я, – а мой кофе?

      – Прости, милая, но теперь это мой кофе. Теперь у меня будет повод, чтобы угостить тебя в ответ.

      – Кэм, – зову я, когда он открывает стеклянную дверь, – если вдруг захочешь угостить, то я больше люблю шоколадное молоко.

      Он присвистывает.

      – Вот же черт.

      – Что на этот раз?

      – Это