Чужая жизнь. Сержант Леший

Есть у меня одна хитрая задумка. Да и лодкой немецкие снайперы поделились. К тому времени там останется не больше взвода охраняющих посёлок финнов, остальные будут разыскивать вас и прочёсывать лес в поиске перебитых мною снайперов. Они их до конца своих жизней искать будут. Только мне известно, где я местную рыбу ими прикормил. Вот как-то так.

      Я выжидательно замолчал, глядя на подполковника. Тот думал недолго.

      – А что? Может и получиться. Один ведь не справишься! Что тебе надо? – Молодец подполковник, схватывает всё на лету.

      – Четверо добровольцев из числа пограничников и два СВТ-40. Но только добровольцев, на такие задания по приказу не идут. Нужны люди, которые знают округу и посёлок как свои пять пальцев. Остальное оружие можно не брать, у меня есть чем вооружить людей, ещё и поделиться могу. Здесь нужно оставить пулемёт на треноге: вам таскать неудобно, а нам всё равно его не переносить. Необходимы ещё десяток гранат, патронов одна коробка. Больше всё равно не потратим – обойдут.

      Подполковник молча переваривал мои слова. Я это продумал заранее и продолжил:

      – Вам лучше идти походной колонной по дороге с охранением, потом уходить на любой просёлок. По дороге и просёлку следов меньше оставите, да и быстрее получится. Охранение пусть поглядывает: дорогу мотоциклисты патрулируют. Вчера так было. Много времени не дадим, но часа три гарантировать можно. Была бы взрывчатка, можно было бы мост взорвать, а жечь его бесполезно.

      – Взрывчатки у нас нет, сержант, а если поджечь, то сюда вся округа сбежится. – Это он прав, но поджечь можно и позже.

      – Товарищ подполковник, может, товарищ старшина с людьми поговорит, он бойцов лучше знает? А мне бы голову перевязать, а то самому неудобно.

      Подполковник кивнул старшине, и тот направился к красноармейцам.

      – Перевязать-то перевяжем, да вот только нечем, – негромко сказал санитар.

      – Да ладно, нашёл о чём волноваться! Есть у меня. Финны с немцами прямо уговаривали забрать. Не пропадать же добру? Голову перевязать рук правильных не было, у меня они под другое заточены. Пострелять, ножом помахать, пожрать, за девочку подержаться – это завсегда пожалуйста. А как перевязываться – трясутся. Крови боюсь, аж от страха потею, – как можно небрежней отмахнулся я, плюхаясь недалеко от подполковника на пятую точку и снимая финский рюкзак.

      Немецкий ранец с гранатами и пистолетом я предусмотрительно оставил подальше в лесу, под приметной небольшой ёлочкой с обломанной вершиной.

      – Забирай всё, я ещё разживусь, если буду жив, а нет, так тем более не понадобится. Только аккуратнее с головой, а то там, говорят, пуля торчит.

      Пока санитар разматывал бандану и бинт, я выкладывал из ранца свои трофеи, что походя выгреб у финнов. В первую очередь – медицину, сигареты и шоколад. Отдал и пару фляжек с водкой, что забрал у фельдфебеля и разводящего. Санитар, глядя на такое богатство, только головой покрутил и одобрительно хмыкнул. К тому времени он уже размотал бинт и, присвистнув, удивлённо сказал:

      – Ой-ё!