Собрание сочинений. Том 2. Николай Каптерев

Байрам-паши не стало, а о том нам не ведомо, своею ли смертью или от царя умер. А царь-салтан Мурат ныне воюет пред Богдатом, а сказывают, будто он возмет Богдат, а подлинно не ведомо для того, что ныне зачинаетца война вначале. И еще буди ведомо царствию твоему, что веницейскаго агента в великом береженье держать для того, что ходили 18 каторг барбарейских под веницейскую землю и разорили многия села, а побрали живьем полону 6 тысяч [С. 86] и болыии; и как проведали веницейские каторги малые и большие, и они за ними гонялись до города Авлона, и отбили у них под Авлоном городом полон свой и каторги у них взяли. А из города по них из наряду стреляли и веницейские люди, напротив, по городу стреляли и городовую стену попортили и прочь отъехали. И после, их люди барбарейские, приехав в Царьгород, и били челом на веницейских немец и по их челобитью писали к царю. И как услышал турской царь зело роскручинился о том, что они по городу стреляли и городовую стену порозбили, а каторги побрали, потому что они имели между собою записи от прежних царей в том, буде поймают барбарейских людей за рубежем, и им было вольно их казнить и в полон имати, також и барбарейским людем над веницейскими. А о том нам подлинно проведати невозможно, как турской царь сам приедет и о которых нам вестях писать невозможно, и о тех будет рассказывать наизусть Иван Петров. – И аще произволит ведати царствие твое о Святом Гробе и о Вифлиеме – и Вифлиомом турской царь всем нас пожаловал»[55].

      4 апреля 1641 года Феофан писал государю с греком Фомой Ивановым: «Аз еще пребываю в Цареграде для некиих дел, что имеем для Святаго Живодавцова Гроба, и объявился нам от вас частный господин Фома и сказал нам о многолетном здравии великаго вашего царствия, и мы возрадовались есми зело. И посем сказал есми, что он хочет ехать к вашему царствию о многих нуждах и делех объявити великому вашему царствию, и написали есми [С. 87] сию грамоту, а о множестве писати не можно, а расскажет он изустно, что он видел, и мы ему наказывали о всем. Еще некий архимандрит Амфилохий, что имел я его прежде сего у Святаго Гроба, и он, от меня сбежав, пристал к прежнему патриарху Кириллу (Лукарису) и посылал его двожды к вашему царствию, а ныне он ни у Цареградскаго патриарха, ни со мною у Святаго Гроба. Еще он пишет и посылает к вам, государю, грамоты от нас обоих патриархов с ложью многою, и ему б не верити, а сказывают, что еще от него пострадал Иван Петров и иные многие и он есть недобрый человек. – Да оберегайте и призирайте ваши дальные украинные места, многие изменники идут до вашея украйны до самого Терека, а вы оберегайтеся неоплошно, и ныне о сем пишу»[56].

      13 ноября 1643 года прибыл в Москву бить челом государю о милостыне архимандрит Иерусалимского патриарха Феофана Анфим с патриаршим племянником архидьяконом Неофитом и со старцами. В присланной с архимандритом грамоте Феофан [с. 88] писал государю: «Что они от народов, их держащих, пребывают повседневно в дачах, а только им не учнут давать, и они им не дадут святых, и божественных мест держати. И от еретиков они многие

55

Греческие дела 7147 г. № 7.

56

Греческие дела 7149 г. № 12. Оговор Феофаном архимандрита Амфилохия основан на каком-то недоразумении. Амфилохий был одним из самых ревностных и преданных наших тайных политических агентов в Константинополе. Он был доверенным лицом знаменитого Константинопольского патриарха Кирилла Лукариса в его сношениях и с Москвой, и с нашими послами в Турции, не раз приезжал в Москву в качестве доверенного лица от Лукариса с тайными от него наказами к нашему правительству. Он присылал и от себя в Москву очень обстоятельные известия о положении дел в Турции, почему он пользовался особым вниманием и расположением московского правительства, которое правильно посылало ему в Константинополь известные суммы в награду за его усердную службу. Вполне естественно было, что в Москве не поверили оговору Феофана, так что и после этого Амфилохий по-прежнему пользовался полным доверием нашего правительства, на службе которого он и оставался до самой своей смерти, последовавшей уже в 1663 году.