Взятка по-черному. Фридрих Незнанский

лишь его приблизительный рост да цвет волос. Что скажешь?

      – Для составления субъективного портрета, как говорит наш Иосиф Ильич, – Турецкий имел в виду эксперта-криминалиста Разумовского, – эти доминирующие признаки помогут, хотя бы отдаленно, установить типажное сходство… – Турецкий рассмеялся, пытаясь скопировать речь эксперта, с которым в недавние времена ему приходилось частенько работать в одной бригаде. – Что я скажу? Могу повторить уже сказанное тобой. Но номера пробить мы все же сумеем, да? И поглядим тогда, что это за перцы такие.

      – Это – непременно! Но, я думаю, до завтра не горит? Поздновато службы-то поднимать? Хотя, если хотите?.. А чего они у тебя забрали-то? – спросил у Ирины Вячеслав.

      – Права и свидетельство о регистрации. – Ирина открыла сумочку и вытащила на стол все свои документы. – Талон ТО здесь. Медицинская справка – тоже.

      – Временное водительское удостоверение осталось? Вот и хорошо, денек-другой покатаешься с ним. Потом вернем тебе права. А вот насчет мента твоего, Ирочка, это мы прямо сейчас распорядимся. Я пойду туда позвоню. А вы тут пока хоть омлет какой изобразите, а то курсак совсем пустой, однако! – Грязнов поднялся, гулко похлопал себя по животу и вышел из кухни.

      Ирина принялась готовить ужин. Турецкий, задумчиво глядя в окно, прокручивал в голове какие-то свои мысли. Грязнов закрыл дверь в комнату, и оттуда доносились только звуки его басистого голоса, но слов было не разобрать.

      Время шло. Ирина уже и стол накрыла, и свежих котлет нажарила, и картошечки, как любил Грязнов, чтоб много лука и сала. И даже банку с солеными огурцами открыла – из прошлогодних, осенних заготовок. Подумав, хотела еще и колбасы нарезать, но Турецкий остановил ее – при роскошных котлетах, так и стреляющих раскаленным жиром, какая может быть колбаса?..

      А Грязнов все еще разговаривал. Наконец появился. Оглядел Саню с Ирой и ухмыльнулся:

      – Ну, ребята, доложу я вам! Цирк! Давайте порубаем, а я тем временем буду излагать! Нет, это просто охренеть, что у нас творится! – Он уселся на свое место, оглядел накрытый стол, аккуратно поднял двумя пальцами пахучий огурчик, плотоядно понюхал и удивленно спросил: – А подо что?

      Турецкий злорадно захохотал, а Ирина, которая только что закончила спор с мужем, как она полагала, своей победой – мол, вам сегодня уже достаточно! – тяжко (даже, пожалуй, слишком тяжко) вздохнула и полезла в холодильник за бутылкой простой русской водки – убеждения-то убеждениями, а все же Славка занимался ее личными делами, и любая скупость здесь неуместна.

      Глаза Грязнова остро сверкнули, когда он, чокнувшись с друзьями и выпив, шумно втянул носом ароматы, источаемые домашней пищей, но все же отдал предпочтение огурчику. И, только похрустев им, выдал первое свое указание, уже, видно, согласованное с кем-то из соответствующих начальников.

      – Значит, договорились так. На любой телефонный звонок, касающийся предмета нашей беседы, отвечаем следующим образом. Все переговоры относительно происшествия на Долгоруковской улице будут продолжены в кабинете