Взятка по-черному. Фридрих Незнанский

исхода событий?

      – Разумеется, – повторил за ним Фролов и протянул полковнику руку.

      – А наши договоренности… Ну, полагаю, мы в ближайшее время встретимся?

      – Да-да, всего хорошего.

      Федор был явно чем-то смущен. Наверное, этой последней фразой Брусницына. А точнее, озвученным случайно – или же, напротив, совершенно сознательно – известием о какой-то их договоренности. Конечно, это было грамотно сыграно полковником: вроде и ничего не сказал, но успел намекнуть на нечто значительное. А вы, генералы, теперь думайте.

      С Грязновым полковник как поздоровался при встрече, так и попрощался только сухим кивком. А Вячеслав Иванович даже не встал со стула: как сел верхом, так и не поднимался. И руки из карманов брюк не вынимал, чтоб не протягивать самому и посетителю не давать повода. Тоже кивнул в ответ и, дождавшись, когда дверь закрылась, негромко сказал, как бы самому себе:

      – Вот прохиндей! Земля таких не видела. Ну жук! Куда тебе до него, Федя!

      – Зря ты, Славка, нормальный мужик, – вступился Фролов. – А что касается ситуации…

      – Да пошел он на хрен, обсуждать еще всякое дерьмо! Ну что, перекусим? Или как? Может, у вас уже другие планы? – Грязнов, хитро прищурившись, глянул на Федора.

      – Сам же обещал, а теперь на попятный? – сделал вид, что готов обидеться, Фролов.

      – Ну раз обещал, тогда какой разговор, – сказал Грязнов, вставая. – Поехали в «Пушкинъ», там рыбка вкусная и твердый знак в конце.

      – А твердый знак при чем? – усмехнулся Турецкий.

      – А чтоб крепче было!..

      …Поздно вечером, можно сказать, почти ночью состоялся такой диалог.

      – Не говори мне, Саня, не спорь, не убеждай! Жук – он и есть жук, жучара! Но при этом у него есть отчасти реабилитирующий его фактор. Он отлично понимает, кто он есть на самом деле. А жук, который знает уже, что он жук и жучара, в некоторой степени может считаться… как это?

      – Не понимаю, о чем ты? – пытался утихомирить Грязнова Турецкий. – Ну и пусть себе жужжит, если он жук. Им положено…

      – Нет, но ты заметил, как он это делает, а? Ну я тебе доложу, ай-я-яй!..

      Грязнов с Фроловым надрались в «Пушкине» – пусть и не до потери морального облика, но прилично. И тут же затеяли спор о том, насколько основательно прогнила правоохранительная система, а также о том, что ее еще держит на плаву и сколько времени это может продолжаться. Примерами они оперировали такими, что, окажись поблизости кто-нибудь из тех, кто понимал бы толк в обсуждаемом вопросе, наверняка решил бы, что попал в компанию злостных диссидентов, для которых вообще нет на белом свете ничего святого…

      Спор они свой так и не закончили, поскольку обозначенные персональные позиции почти не различались между собой.

      По Фролову, все выходило плохо и гнило. Но тем не менее во всем этом дерьме каждый может изыскать свою собственную возможность заработать на жизнь, не столько даже благодаря, сколько вопреки всему, что