Пустота. Александр Чивилев

системе связи Максимильян Барбьери.

      – Понял тебя, Макс, – ответил Андерсон. – Даша, что на радаре?

      – Пока не вижу его.

      – Связь? – спросил профессор, обращаясь к Мейсу Вильямсону.

      – Сигнала нет.

      – Ладно, подождём.

      В нервной тишине мы ожидали восстановления контакта с зондом, Сатурн плыл под нами, величественный и молчаливый.

      – Есть сигнал! – воскликнул вдруг Рик. – Пошла телеметрия!

      Висевший за моей спиной и задумчиво глядевший на разворачивающийся внизу облачный пейзаж Андерсон развернулся к пульту управления зондом.

      – Это обсерватория, – зазвучал в наушниках голос планетолога, – мы тоже принимаем информацию с аппарата!

      – Что там? Что показывают приборы? – нетерпеливо спросил профессор.

      – Похоже… – Рик пробежался глазами по столбцам данных, – …Кажется, всё в порядке. Приборная скорость тысяча двести метров в секунду и быстро падает, тангаж минус тридцать градусов, высота минус двести два от условной границы… Тормозные щитки выпущены, скорость уменьшается, вот-вот будем готовы к сбросу оболочки… Выброс парашюта через пять секунд… четыре… три… две… одну!

      «Ахиллес» падал в недра Сатурна. Его доселе белая обшивка стала угольно-чёрной от копоти. Сработали пироболты, и от оболочки зонда отделилась верхняя часть, выстрелил в небо и раскрылся тормозной парашют. Через пять секунд после раскрытия обгоревший тепловой щит отделился от спускаемой капсулы, устремившись вниз, в пучину бездонного атмосферного океана. Спустя еще несколько секунд после этого «Ахиллес» вновь вздрогнул от взрыва – бахнули пиротехнические замки, удерживающие вместе две яйцеобразных половинки защитной оболочки спускаемого аппарата. Лопнув чётко по соединительному шву, они отделились от зонда и улетели вслед за остатками щита. Стреловидный аппарат медленно спускался вниз на парашюте.

      – Есть успешное отделение внешней оболочки! – сообщил Рик. – Приступаем к запуску двигателя.

      – Макс, мы отстрелили скорлупу, доклад! – сказал Андерсон, обращаясь к планетологу.

      – Ээ… да, пошли данные по давлению, химсоставу и температуре атмосферы, они нужны тебе прямо сейчас?

      – Нет, пока для меня главное лишь то, что вы их принимаете, – ответил профессор.

      – Давление полторы атмосферы, вертикальная скорость спуска – восемнадцать метров в секунду, – сказала Дарья.

      – Воздухозаборник открыт, реактор запущен, температура в активной зоне шестьсот градусов, растёт, идет раскрутка двигателя, – отрапортовал Харрис.

      Небольшой ядерный турбореактивный двигатель зонда, являвшийся миниатюрной копией атмосферных движков «Дедала», постепенно набрал обороты и вышел на холостой режим.

      – Есть запуск двигателя, все параметры, похоже, в норме, гидравлика работает, автопилот запущен, авионика в порядке. Сэр, «Ахиллес» готов к отделению от парашюта, – отчитался второй пилот экспедиции.

      Хлопнули