Пустота. Александр Чивилев

будет проигрываться непрерывно каждые три минуты. Мы ждём ответа, Земля.

* * *

      Я проснулся. Глянул на часы – 11:39 по корабельному времени. Через минуту сработает будильник, который, в принципе, мне давно без надобности, я так влился в ритм, что вот уже на протяжении многих месяцев просыпался ровно за минуту до звонка. Я потянулся и поднялся с койки, прибрал её и задвинул в специальную нишу в стене. Цифры на электронном табло сменились на 11:40, раздался звуковой сигнал, означающий, что пора бы мне уже вставать. Я привычным движением вырубил сигнал, медленно прошёл в туалет, приблизился к раковине, заглянул в зеркало, оценивающе изучив свою щетину, которая постепенно стала превращаться в натуральную бороду. Взял бритву, задумчиво повертел её в руке, отложил. «К чёрту, раз ЦУП молчит, значит, и правила устанавливать больше не кому». Умылся холодной водой, вновь взглянул на своё отражение. «Нет, всё же так не пойдёт», – подумал я. Схватил станок и начисто выбрился.

      Одевшись, я вышел в коридор, направившись в сторону кухни. Прошла пара дней с тех пор, как мы потеряли связь с домом, но нам так и не удалось выяснить, почему это произошло. Мы прошерстили всю нашу систему от и до и не нашли ровным счётом ничего, никакой зацепки, ни малейшего намёка на какую-либо ошибку в программном обеспечении или неисправность оборудования. Мы даже протестировали наши приёмники, направляя антенну на различные небесные тела в нашей Солнечной системе и вне её. Система исправно ловила сигналы далёких звёзд и пульсаров во всех доступных ей радиодиапазонах, однако Земля почему-то продолжала молчать.

      Позавтракав, я двинул на мостик – пора было заступать на вахту. По пути в осевом отсеке центрифуги я встретил Андерсона.

      – Профессор, – поприветствовал я начальника нашей экспедиции.

      – А, Фролов, доброе утро. – Он был явно чем-то обеспокоен.

      Я осмотрелся вокруг, убедившись, что мы одни.

      – Ну как, есть вести из дома?

      Андерсон отрицательно покачал головой.

      – Нет. Никаких изменений в этом плане. – Он понизил голос так, чтобы за гулом вентиляторов и электродвигателей центрифуги его мог слышать только я. – Знаешь, меня это уже начинает беспокоить. И честно сказать, не знаю, что меня нервирует больше: сам факт, что связи до сих пор нет, или то, что вам так и не удалось выяснить причину этого всего.

      – Сэр, мы проверили все возможные варианты… – начал было оправдываться я.

      – Тише, тише. – Он положил мне руку на плечо. – Я не ставлю под сомнение вашу компетентность! Просто экипаж… люди уже действительно начинают волноваться, задавать вопросы. Буквально только что у меня был разговор с Барбьери и Нортоном, и они весьма… – он осмотрелся вокруг, – …Весьма обеспокоены. И, думаю, не только они одни, по кораблю уже вовсю ползут разные нехорошие слухи.

      – Чёрт. Ну так и что нам теперь делать? – так же понизив голос, спросил я.

      – Не знаю. У нас осталось совсем немного времени, чтобы выяснить причины наших проблем. Думаю, максимум до сегодняшнего вечера, потом…

      – Уилл, –