Свинцовый бриз. Владимир Колычев

по факту, а вот если начнут бить на опережение, да еще и ниже пояса, он завтра же окажется в следственном изоляторе. Тюрьма его, конечно же, не пугала, он калач тертый, но уж лучше вкус осетринки на воле, чем запах баланды за решеткой.

      Глава 2

      Дом большой, двухэтажный, три входа – один общий, два отдельных, каждый в свой номер. Лена так придумала для удобства отдыхающих, потребности которых с каждым годом растут. В стране расцветает новый НЭП, кооператоры, коммерсанты, брокеры, рэкетиры, элитные проститутки, все деловые, все при деньгах, все ведут себя как хозяева жизни. И жить хотят, как на «загнивающем Западе», забывая, что живут в Советском Союзе. Вернее, уже в независимой от него России. Ну, почти независимой.

      Двор ухожен, садовые деревья, вместо огорода – виноградник. И летняя кухня в беседке, увитой виноградом, несколько столиков там – для отдыхающих. Лена организовала во дворе целое кафе, Игнат в принципе не против… Хотя, конечно, он против! Достала его эта толкотня во дворе, в доме, скорей бы мертвый сезон настал, когда от курортников остаются одни только воспоминания, увы, не совсем приятные.

      За одним столиком семья, тощий муж и крупная жена лопают пюре с котлетами, запивая их белым домашним вином, а дети носятся по двору, конопатый паренек с барабаном налетел на Игната, едва не сбив с ног. Он, конечно, представитель закона, но в груди все равно поднялась злость. Дело не в самих детях, а в том, почему они здесь. Это не жизнь, когда родной дом превращен в гостиницу, да еще с полупансионом.

      Но из-за кухни вышла Лена с Любонькой на одной руке. В другой яблоко, и сама жует, и дочке дает кусать. Располнела Лена после родов, но все равно хороша. Эти ясные, как солнечное небо, глаза, эти розовые щечки, пухлые губки. Сочная она, сладкая, а то, что располнела, так с Евгенией Максимовной тоже подобное было, во всяком случае, она так уверяет. Говорит, что даже следить за собой после родов перестала. Уж не для того ли, чтобы утешить Игната, говорит. Лена и в самом деле запустила себя, запросто может ходить по двору нерасчесанная, ненакрашенная, в халате. Времени ей на себя, говорит, не хватает, весь день как белка в колесе, и ребенок на ней, и уборка, и готовка. В принципе так оно и было. Да и не так уж и плохо, когда жена не нацелена на флирт с посторонними мужчинами. А еще лучше, когда ее такую любит муж. А Игнат Лену любил. И ценил. Хотя и готов был высказаться насчет опостылевших постояльцев. Но глянув на дочь, это чудо с ангельскими глазами, передумал и успокоился.

      – Папка пришел! – белозубо улыбнулась Лена.

      Она покорно дождалась, когда Игнат возьмет на руки дочь, расцелует ее. Только затем подставила под поцелуй свои губы. Вкус малины с запахом борща.

      – Дядя приехал! – сказала вдруг Люба.

      Игнат нахмурил брови. Какой он ей дядя? Но дочка подняла руку и показала за летнюю кухню. Там, так же в тени виноградника, находился стол для своих.

      – Там!

      И действительно, за столом сидел Сашка, родной брат Лены и родной дядя Любы. Игнат видел этого парня только на фотографии.