Свинцовый бриз. Владимир Колычев

слышала… Голоса какие-то слышала. А чтобы калитка хлопнула, не слышала. У него калитка громко хлопает, он резиной ее подбил, а все равно слышно…

      – Какие голоса?

      – Мужской голос. «Стой» крикнул.

      – Крикнул?

      – Не так чтобы громко. Приглушенно так крикнул, как будто за горло его кто-то держал.

      – Кто-то крикнул? Или Миша?

      – Да нет, не Миша. Голос Миши я бы узнала.

      – Даже если бы его за горло держали?

      – Даже если бы за горло держали, – кивнула женщина.

      – Может, еще бы кого-то узнали?

      – Может, и еще бы кого-то узнала. А этого не узнала!

      – Незнакомый голос?

      – Незнакомый.

      – Но мужской?

      – Мужской. Грубый такой.

      – И кому «стой» крикнули?

      – Не знаю.

      – Мише?

      – Может, и Мише. Он как раз вернуться должен был.

      – А его возле дома караулили?

      – Кто караулил?

      – Так кто-то же крикнул.

      – Ну да, кто-то крикнул. А потом побежал. Камни под ногами зашуршали. Гравийка у нас здесь, – сказала женщина и провела ногой под собой.

      От дома к дому действительно вилась дорожка, щедро отсыпанная гравием.

      – Хотите сказать, что человек, который крикнул, здесь стоял?

      Игнат смотрел на пышный куст сирени, за которым ночью мог стоять убийца. Крона шелковицы над кустом закрывала уличный фонарь – отличное место, чтобы не привлекать к себе внимание.

      – Значит, здесь и стоял.

      – А потом отсюда побежал?

      – Сначала пошел. Потом да, побежали.

      – Побежали?

      – Мне кажется, там их двое было. Или даже трое. И все побежали. Сначала пошли, потом побежали.

      – А голос Миши вы слышали?

      – Не слышала.

      – А как стреляли, слышали?

      – Да нет, не стреляли. Так, хлопнуло что-то.

      – Как хлопнуло?

      – Как будто палкой по газовому баллону стукнули.

      – Негромко?

      – Негромко.

      – Но с металлическим отзвуком.

      – С отзвуком?.. Да, с отзвуком. Было что-то такое из железа… – кивнула женщина. – Потом еще, и еще…

      – Понятно… Пойдем зерна искать! – глянув на Чабанова, сказал Игнат.

      – Какие зерна? – не понял тот.

      – Истины!

      Одну гильзу они нашли в пересохшей канаве за обочиной дороги, другую – под алычой, третью – в кустах флокса. Все три от пистолета Макарова. Маркировка простая, номер завода-изготовителя, год выпуска, и все. Какая применяется пуля, не указано, трассирующая, экспансивная, повышенной пробиваемости, пониженной рикошетирующей способности – не ясно. Но повышенной пробиваемости явно не была, рана у потерпевшего не сквозная, пуля застряла в теле. Ее изымут, изучат, возможно, установят оружие, из которого она выпущена.

      – Что скажешь, Чабанов? – спросил Игнат, осмотрев третью гильзу.

      – От пистолета Макарова.

      – Что еще?

      – Ставридис домой возвращался, а преступник ему навстречу вышел. За сиренью стоял.

      – Навстречу, – кивнул, соглашаясь,