Пусть это буду я. Ида Мартин

себя представляют.

      – Этого нигде не любят. А Магда – это тоже прозвище?

      – У тебя очень красивые глаза, – вместо ответа сказал Корги, вскакивая с дивана. – Давай я нарисую тебя прямо сейчас. Идем ко мне!

      Он протянул ей руку.

      Опомнившись, Люся встала, не приняв его помощь.

      – Полчаса прошло. Я иду спать.

      – Ты чего? – Корги встревожился. – Извини. Это обычный порыв вдохновения. У меня иногда так бывает, ни с того ни с сего. Вдруг как в один момент накатит – и нужно срочно бежать, чтобы что-то с этим сделать.

      – Беги, конечно. – Люся взяла со стола коробку с принадлежностями для покера и отдала ему. – Завтра поиграем. И шампанское забирай. Там полбутылки.

      – Эй. – Он вдруг посерьезнел. – За кого ты меня принимаешь? К тому же я его терпеть не могу.

      – А зачем тогда принес?

      – Вам. Подумал, захотите отметить новоселье.

      – Если честно… – Люся посмотрела на столик, где остались два почти нетронутых бокала. – Я его тоже терпеть не могу.

      Они рассмеялись, и внезапно создавшееся напряжение рассеялось.

      Проводив Корги до лестницы, Люся задержалась возле двери.

      – Скажи, а можно как-то получить этот ключ? Мне не нравится, что кто угодно может заявиться сюда посреди ночи.

      – Что значит кто угодно? Только я, Шуйский и Козетта. Олег Васильевич и Магда пользуются лифтом и с этой стороны к вам не попадут. Я вообще не помню, чтобы они поднимались выше второго этажа.

      – Ты понимаешь, о чем я.

      – Слушай, моя квартира тоже всегда открыта. И за все время, сколько я здесь живу, меня до сих пор никто не украл.

      – Спокойной ночи! – Люся захлопнула дверь с твердым намерением озадачить завтра Колю решением этого вопроса.

      Ей снилось, как она пробирается через толпу, окружающую уличных музыкантов на площади возле метро. На пути то и дело возникают какие-то люди и мешают ей пройти, но звучит «Вива ла вида», и Люся знает, что эта песня предназначается ей. А когда ей наконец удается выбраться, она с удивлением обнаруживает, что на месте уличных музыкантов стоит Корги с патефоном Олега Васильевича и говорит ей: «Это всего лишь обычный порыв вдохновения».

      Глава 4

      Их отец с матерью познакомились на рок-фестивале под открытым небом, когда обоим было по двадцать. И через два дня, еще до окончания фестиваля, поженились. Неофициально, конечно, потому что для этого нужно было подавать документы в загс, ждать месяц и как минимум протрезветь, но их обвенчал семинарист-недоучка, борода и ряса которого стали вполне убедительным доказательством того, что этот брак заключается на небесах.

      В то же лето они вместе с друзьями укатили на Казантип и прожили там дикарями до сентября. А потом, в надежде продлить каникулы, поехали к отцу в Узбекистан, но его семья не очень-то обрадовалась маме – с учетом того, что официально их брак оформлен не был, да и делать, как оказалось, в этой глухомани нечего. Никаких тусовок и развлечений. Работать мать с отцом не собирались, об учебе речь и не шла. Зато с наркотиками там было