Инг-Мари. Виртуоз магического сыска. Мария Дубинина

они бегали через полгорода на своих двоих – выяснилось, что трамваи и прочий общественный транспорт вызывает у фэйри мигрень, наступил полдень и, соответственно, время обеда. Реми встал как вкопанный, будто каким-то шестым чувством ощутил это. Пришлось срочно отправляться на поиски еды для этого прожорливого типа. Эбби еще не чувствовала себя голодной, но стоило присесть за столик, как до нее донеслись умопомрачительные запахи жарящегося мяса. Сразу потекли слюнки, и Эбби отобрала у фэйри меню и ткнула официанту пальцем в несколько строчек. Очень скоро перед ней поставили тарелку с сильно прожаренной отбивной.

      Реми поморщился:

      – В вас это не поместится.

      Эбби с подозрением оглядела порцию. Нормальная такая порция.

      – Почему это?

      Он принялся молча наминать десертной ложечкой свое мороженое с шоколадной посыпкой и миндальной стружкой. Очень захотелось в отместку поинтересоваться, ничего ли у волшебного народа не слипается от такого количества сладкого за полдня, но Эбби сумела сдержаться. Это была настоящая победа над собой.

      На некоторое время воцарилось молчание, смахивающее на негласное перемирие. Эбби не знала почему, но чувствовала, что ее испытывают на прочность. Вроде и ничего такого, но надо же как-то сдерживать усталость, раздражение, смущение опять же. А Инг-Мари словно специально вел себя…

      Хм, а собственно, как он себя вел?

      На ее подозрительный взгляд Реми ответил лучезарной улыбкой, так что либо это паранойя, развившаяся на почве внезапно свалившейся на нее ответственности, либо вообще непонятно что.

      – Ты забавная, – резюмировал фэйри и с довольным видом облизал ложечку. Эбби не стала придираться к резкому переходу на «ты», а вот к содержанию фразы не придраться не могла.

      – Это в каком таком смысле? – насупилась она.

      – Наши женщины совсем другие, – сказал он, и на мгновение Эбби почудилась тоска в его голосе. Надо будет обязательно узнать, почему он покинул сородичей.

      – Какие они?

      Реми откинулся на спинку кресла.

      – Нежные и легкие, как взбитые сливки. Холодные, как фруктовый лед. И дорогие, как орианский шоколад…

      От кондитерских сравнений даже во рту сладко стало. Эбби торопливо хлебнула кофе.

      – Тогда почему ты ушел?

      Инструкция инспектора миграционного отдела содержала пункт о профессиональной этике, деликатности и всем таком, но любопытство пересилило.

      – Зато ваши женщины похожи на слоеное пирожное, и под каждым слоем разная начинка. Разве это не прекрасно?

      И снова не поймешь, шутит он, издевается или все-таки говорит серьезно. К тому же до этого дня никто не сравнивал Эбби с пирожным, и это было как-то странно.

      – Не знаю, – пробормотала она. – Не уверена.

      Реми фыркнул и, подозвав официантку и порадовав ее чаевыми, повел Эбби дальше.

      Всего за этот день она прошла пешком столько, сколько не объезжала на трамвае. Передвижения их, на первый взгляд, не содержали никакого смысла, как