Голоса. Светлана Шаповалова

вам никто и ничего там подробно не объясняет. Просто дай и проходи. Волонтёры ещё верят во что-то, а те, кто стоит выше, уже давно ни во что не верят, там просто есть определённые схемы и все. Все зарабатывают так, как умеют. Ничего личного.

      Когда я, наконец, вошёл в квартиру, то хотелось просто целовать стены от счастья. Там было чисто, проветрено. Умный дом приготовил кофе, который я заказал четверть часа назад. Работал пылесос и мне кажется, уже протёр полы. Всю грязную одежду я сбросил прямо в прихожей и твердо решил её сжечь вместе с рюкзаком Паши. А если Паша потащит меня опять на край земли к комарам, то и Пашу тоже можно сжечь. Больше ни одной ногой и никогда. Я ещё долго себя подогревал и внутренне протестовал, пока не осознал, что завтра я еду в Сибирь. Где ждёт меня дед. Где-то глубоко внутри, мне захотелось на работу и снова нырнуть в свою нишу устоявшейся ежедневной рутины. Это ведь то место, где я и правда очень хорош и чувствую себя вполне комфортно. Зачем вообще мне нужен был отпуск? Я продолжал себя корить целый вечер и незаметно для себя уснул.

      Во сне, я был в нашем городском парке ночью. В том городе, где я родился и рос. Все казалось таким знакомым, родным. Цвели каштаны, я их ясно видел в свете фонарей. Парк закрывался. Освещенным оставалось только то место, где были аттракционы. Оттуда я услышал, как скрипели карусели, увидел движение колеса обозрения. Медленно пошёл на свет, и внезапно понял, что я совсем один. Карусели стояли старые, ржавые и страшно скрипели, работая непонятно от чего. Скрежетали хлопающие кабинки колеса, шлёпали старые листы железа на ракушках. На эстраде кто-то выступал. Я пошёл в ту сторону и увидел яркую тряпичную куклу в маске на все лицо. Марионеткой никто не управлял, и её странные неправильные движения казались ещё более жуткими. Кукла держала микрофон, смотрела на пустые скамейки и ужасным, подчёркнуто фальшивым голосом, пела песню на английском языке, спотыкаясь о каждое слово. Я обратил внимание на карусели и увидел там неподвижные силуэты, похожие на людей.

      – Никто не помешает нам веселиться, друзья! Совсем скоро приедет цирк, станет ещё веселее. Поем все вместе. И-и-и-и-ха-а-а.

      Карусели задвигались, заскрежетали и закрутились быстрее. Безмолвные тела начали трястись и падать со своих мест. Я закричал и проснулся весь в поту. Чувствовал себя разбито, но нужно было собираться в дорогу.

      Когда я был маленький, то долгая дорога в отпуск мне очень нравилась. Начинались летние каникулы, и я был в сладком предвкушении этой самой дороги, я жаждал новых приключений. Мы ведь каждый год путешествовали на машине всей семьей. Мы с сестрой, мечтали перед сном, как придёт папа и скажет, что завтра мы выезжаем. В пути меня поражало очень многое: просторы, дороги, то петляющие, то ровные, то, как редкие деревья перерастают в лес. Тогда я впервые увидел трактир на дороге. Он назывался «Золотой петушок». На его крыше и, правда, был петушок, собранный из маленьких дощечек. Нам казалось, что он в золотом оперении. Петушок оживал каждый