Cпящий океан. Лия Шатуш

снова болтать с Валентиной. Удрученная и расстроенная Ровена погрузилась в свои нерадостные думы, сохранив молчание до конца пути.

      Все время до ужина Ровена провела в раздумьях и мечтах. Она думала об особняке, о его заброшенности и странной тишине, его окружавшей. Таинственность герцога неизбежно отражалась и на том месте, которое он избрал для жизни. Ровена запомнила лишь урывками детали особняка, не имея возможности собрать полную картину, и теперь перебирала их в памяти. Она охотно соглашалась с подругами в том, что здание имело вид слишком суровый и неприветливый, заброшенный и одинокий. Псарня, по-видимому пустовала, так как оттуда не доносилось ни звука. Ровно как и конюшня – она, конечно же, использовалась, но не в той степени, как то пристало статусу и богатству герцога. Окна в большинстве своем плотно закрывали портьеры, а окна первого этажа – ставни. Значит комнаты заполнял сумрак, дневной свет почти совсем не пробивался через них. Ровена спрашивала себя не находится ли этот странный мужчина в постоянной хандре, не грустно ли ему в его одиночестве. Ее так же интересовало любит ли он природу, прогулки, солнце. А если нет, то каковы тогда его интересы. Может быть, он любит музыку…

      Она думала о словах своей подруги, чувствуя как внутри нее восстает протест, который невозможно было выразить словами. Она продолжала мечтать о том мире, где оковам неравенства и статуса нет места, или где они легко разбиваются, не имея той важности, какую им придает современное общество.

      Ровена брала в руки роман, желая унестись в мир грез, но через несколько страниц теряла нить повествования, а потом и вовсе забывала читать, устремив задумчивый недвижимый взгляд в окно. Она усаживалась за рояль, желая звуками передать свои чувства, но музыка убегала из под ее пальцев, оставляя бессвязные гармонии.

      Так она то мечтала, то расстраивалась, то принималась читать, то играть на рояле, завершив свой день тем, что в конце концов долго глядя в окно, не заметила как уснула на канапе.

      Виктор не заставил себя долго ждать. Лишь только дождавшись приемлемого для посещения дня, он тут же дал знать об этом Ровене весточкой.

      Голова ее, занятая эти дни совершенно другими мыслями, оказалась сейчас пуста. Виктор, видя растерянность Ровены, взял инициативу на себя, предложив той помузицировать.

      Целый час она никак не могла собраться с мыслями и перевести свое внимание на Виктора, последний кидал на нее теплые взоры. В конце концов молодым людям удалось разобраться с одной партитурой, где Виктор аккомпанировал на рояле, а Ровена пыталась петь, по-началу то и дело забывая строчки. Виктор тоже ошибался и часто брал фальшивые ноты, извиняя себя тем, что давно не играл. Оба взволнованные и смущенные имели некоторые трудности с выражением собственных мыслей в словах.

      За музыкой молодые люди и не заметили, как прошло уже четыре-пять часов. Виктор сообщил, что возможно следовало бы оставить на сегодня музицирование, дабы избежать переутомления и продолжить на следующий день со свежими силами. Ровена машинально приняла