Серая мышь для королевы. Эльвира Смелик

на полках или, сложившись в три погибели, сидеть в маленьком холодильнике?

      – А Елена Валерьевна где?

      – Убежала куда‑то, – ответила Марина. – Но обещала скоро вернуться.

      – Ага, – произнес парень с пониманием, но покидать лаборантскую не спешил. Все так же стоял на пороге, наблюдая, как Лавренкова рассовывает по штативам чистые пробирки в мелких капельках воды, сверкающих в электрическом свете, словно драгоценности.

      Марине понравилось, что парень не убежал сразу, разочарованный отсутствием химички, а остался. Хорошо бы именно из‑за нее, из‑за Марины. Потому что, откровенно говоря, он ей сразу приглянулся. Хотелось рассмотреть его получше, а может, даже познакомиться.

      Марина составила несколько штативов на эмалированный поднос и обернулась к стеллажам в поисках свободного места.

      Взгляд медленно поднимался все выше и затормозил на самой верхней полке. Ну вот. Просто так до нее не дотянуться, придется подставлять стул.

      Марина отвернулась от стеллажа, оглядела лаборантскую и почему‑то уставилась на непрошеного, хотя и приятного гостя. А тот, словно прочитав Маринины мысли, охотно предложил:

      – Давай помогу!

      Парень подошел, решительно взял поднос из лавренковских рук, потянулся вверх, словно собирался взлететь.

      Пробирки весело и громко забренчали, как будто принялись живо обсуждать выделенное для них место. Их звон еще какое‑то время отдавался в ушах, заглушая прочие звуки.

      Хотя какие прочие? Стояла тишина.

      Избавившись от подноса, парень вопросительно глянул на Марину:

      – А она точно вернется?

      Он имел в виду Елену Валерьевну.

      – Обещала же, – напомнила Лавренкова. – Да и ключ у нее. Не оставит же она кабинет незапертым до завтра.

      Парень задумался, что‑то прикидывая или подсчитывая.

      – Я тогда попозже зайду.

      И направился к выходу из класса.

      Марина на мгновение растерялась, но быстро нашлась, торопливо крикнула вдогонку:

      – Если хочешь, я ей скажу, что ты заходил.

      Парень остановился, оглянулся.

      – Только… – Лавренкова замялась и вопросительно посмотрела незнакомцу прямо в глаза.

      Он опять без лишних слов понял Марину.

      – Меня Антон зовут. Мажарин. Но можешь Елене не говорить. Все равно потом приду.

      Марине хотелось назвать и свое имя. Оно уже вертелось на языке, но Антона, похоже, ни капельки не интересовало. Он ухватился за дверную ручку, дернул и недоуменно хмыкнул:

      – Что? Заперто? Как это?

      – Да ну?! – недоверчиво воскликнула Марина, тоже подошла к двери и ухватилась за ручку, забыв, что за нее уже держится Антон.

      Его рука была теплой и твердой, очень приятной на ощупь. По крайней мере по сравнению с бездушной металлической ручкой.

      Мажарин озадаченно глянул на Марину, она испуганно отдернула пальцы и смущенно пробормотала:

      – Я не запирала.

      У Антона изумленно взлетели вверх брови. Он в этом и не сомневался. Как девчонка