Антимаг. Древние. Александр и Евгения Гедеон

знаю! – В голосе Белочки звякнул металл. – Я не помню! Просто знаю!

      Облик демона стремительно менялся: кокетливая рогатая девица обращалась в могучего монстра с угольно-чёрной чешуёй. От него веяло такой ненавистью, что Стриж невольно отшатнулся. Даже зная, что перед ним просто сложносочинённая галлюцинация, он не мог унять бешено колотящееся сердце.

      – Ладно, ладно! – примирительно выставил ладони Лёха. – Вопрос закрыт.

      На фоне зубастой громадины жест выглядел беспомощным и смешным, но Белочка, кажется, успокоилась. Во всяком случае, она вновь обратилась в рогатую красотку.

      Намереваясь перевести тему разговора на более нейтральную, Стриж подошёл к нише с крылатой бронёй и задумчиво спросил:

      – Интересно, а они могли дозаправляться где-то в пути? Потому что как только батарея иссякнет, хрен такой доспех на себе допрёшь до ближайшего зарядного устройства.

      Ответа Белочка не знала, но всё же подошла и встала рядом с умным видом.

      Лёхе следовало бы проверить ловушки у зеркала, по второму разу уже внимательней осмотреть все помещения, посидеть на террасе, высматривая каких-нибудь местных орлов со страстью к полётам на столь впечатляющей высоте, но… Но совершенно детское желание примерить такую штуковину зудело где-то внутри, лишая покоя.

      Останавливало только воспоминание о невольном знакомстве с Белочкой. Оно тоже началось с того, что он беспечно потрогал незнакомый золотой предмет.

      – Ты случайно не знаешь, активирую я что-нибудь эдакое, если примерю этот доспех? – без особой надежды спросил он у демоницы.

      – В нём не осталось магии, – уверенно сказала та. – Пуст, как твоя голова.

      – Неправда, в ней же есть ты! – возразил Лёха, осторожно касаясь золотых чешуек нагрудника.

      Ничего не произошло.

      Осмелев, он попытался приподнять чешуйки, чтобы разглядеть, к чему они крепятся. Увы, те не шелохнулись, словно кузнец-экспериментатор сперва создал чешуйчатый доспех, а потом решил сплавить его в монолит.

      Зато шлем удалось снять без всякого труда. Повертев трофей в руках, Лёха напялил его на себя. Сидел этот золочёный горшок намного удобней, чем выданный когда-то Дараном в замке Кречетов. Да и обзор в нём был куда лучше.

      – Гондор зовёт на помощь! И Рохан явится! – пафосно провозгласил он.

      Белочка прикрыла рукой лицо и обречённо покачала головой.

      В ответ Лёха лишь пожал плечами и процитировал бессмертные строки Александра Твардовского:

      Жить без пищи можно сутки,

      Можно больше, но порой

      На войне одной минутки

      Не прожить без прибаутки,

      Шутки самой немудрой[6].

      – Почему тогда почти во всех ваших фильмах военные вечно серьёзные и с брутальными харями? – поинтересовалась демоница.

      – Потому, – ухмыльнулся Стриж, вспоминая сослуживцев, – что их придумывали придурки, никогда не видевшие ни войны, ни настоящих военных.

      – Почему же тогда эти фильмы

6

Строки из поэмы А. Твардовского «Василий Тёркин».