Возмездие. Кира Уайт

отвечает без промедления:

      – Верно.

      Отступаю еще на шаг и шепчу, не в силах справиться с потрясением:

      – Ты жив.

      Мне не требуется ответ, ведь доказательство находится прямо напротив, но Купер считает нужным подтвердить:

      – Очевидно, да.

      Очевидно?

      Стискиваю зубы, отворачиваюсь и качаю головой, ощущая, как внутри начинает подниматься ярость. Какого черта вообще происходит? Поверить не могу в то, что он жив. Выходит, всех нас просто обманывали? И Мэйсон соврал тогда? Но зачем? Теперь более понятно, почему я ни разу не видела Джексона скорбящим. Чего ему скорбеть, если никто не умер? Но Джо… она выглядела совершенно разбитой, когда Джареда якобы не стало. Ничего не понимаю.

      – Почему ты не мертв? – спрашиваю, не скрывая недружелюбия, и вновь смотрю на него.

      Вижу раздражение, на миг промелькнувшее в глазах Джареда, а после он отвечает в своей обычной холодной манере, про которую я совершенно забыла.

      – Я умирал и не один раз. Но меня вернули. Судя по твоим глазам, тебе должно быть это знакомо.

      – Знакомо, – тупо повторяю я, потирая виски.

      Голова болит от усталости и невероятного потрясения, из-за этого я не могу соображать здраво. Ни черта мне это не знакомо. Я не имею ни малейшего представления, как доктор Харпер вырывал меня из лап смерти. Мне известны его методы и средства, и этой информации вполне достаточно. Но в этом мире никто не знает о чудесных свойствах сердец хакатури, а значит, Джареда лечили с помощью традиционной земной медицины. Даже вообразить не могу, что ему довелось пережить и какой путь восстановления пройти, да и сейчас все это не имеет никакого значения. Он в порядке. Это также подтверждает тот факт, что Купер ведет себя, как обычно – смотрит свысока и не желает идти на контакт как нормальный человек. От этого чувствую еще большую досаду. Нет, я безусловно рада, что он жив, потому что никогда не желала ему смерти. Я даже по-своему скорбела, когда он "умер", но сейчас ощущаю себя обманутой, и мне это не нравится. Да и кому бы понравилось?

      – К чему этот цирк? – спрашиваю недружелюбно.

      Джаред снисходительно оглядывает меня с головы до ног, складывает на груди руки и продолжает стоять на месте, будто врос в пол.

      – Цирк? – переспрашивает он все тем же тоном, и на меня вдруг накатывают воспоминания о том, как он отчитывал меня в своей палатке в ту ночь, когда нас с Мэйсоном арестовали.

      Взмахом руки указываю на его лицо.

      – Линзы, татушка как у Джексона. Что вообще все это значит?

      Несколько секунд он размышляет, продолжая прожигать меня ледяным взглядом, который ничуть не изменился несмотря на то, что от прежних голубых глаз остались только воспоминания.

      – Тебе ни к чему эта информация, – в конце концов сообщает он.

      Застываю, ощущая, как каменеют плечи. Он это серьезно? Качаю головой и не могу удержаться от истерического смешка. Этот человек неисправим.

      – Что смешного? – спрашивает он, сохраняя каменное выражение лица.

      И как я вообще могла перепутать их с Джексоном? Даже несмотря на