Кровь богов. Конн Иггульден

позвал он своего практичного друга.

      – Держи, – откликнулся тот. Сунув руку в кошель, он достал два сестерция. С ловкостью, свидетельствующей о долгой практике, оптий взял монеты и, не взглянув на них, потер друг о друга, после чего они исчезли.

      – Я не могу устроить встречу с легатом, юноша, – обратился он к друзьям уже менее высокомерным тоном. – В последние дни, с тех пор как из Рима пришли новости, они ни с кем не встречаются.

      Он замолчал, но лица молодых людей подсказали ему, что они уже в курсе.

      – Но ты можешь попытать счастья в таверне на пятой улице. – Оптий взглянул на солнце. – Трибун Либурний обедает там после полудня. Ты еще успеешь застать его там, но, предупреждаю, он не любит, когда прерывают его трапезу.

      – Он толстый? – небрежно спросил Меценат. – Любит поесть?

      Местный житель бросил на него быстрый взгляд и покачал головой:

      – Нет, я хочу сказать, что он важный человек, который не любит дураков. – Он взял Октавиана за руку и отвел в сторону. – Я бы не стал брать с собой этого. – Он кивнул в сторону Цильния Мецената. – Дружеский совет. Избытком терпения Либурний не отличается.

      – Я понял. Огромное спасибо, – процедил Октавиан сквозь стиснутые зубы.

      – Пустяки. А теперь убирайте свои вещи с моей пристани, а не то я прикажу сбросить их в море.

* * *

      На пятой улице оказалось три таверны, и на проверку первых двух друзья потеряли еще час. Агриппа, Октавиан и Меценат ехали на лошадях, за ними следовали груженая телега, носильщики и дюжина беспризорников, рассчитывающих на монетку. Когда хозяин таверны увидел такую кавалькаду, направляющуюся в сторону его заведения, он перебросил полотенце через плечо и вышел на улицу, широко раскинув руки и покачивая большой головой.

      – Комнат нет, извините. Попробуйте обратиться в «Чайку», это в трех улицах отсюда.

      – Не нужна мне комната! – рявкнул Гай Октавиан, спрыгивая с лошади и бросая поводья Агриппе. – Я ищу трибуна Либурния. Он здесь?

      Хозяин вскинул подбородок, недовольный тоном человека, который был в два раза моложе.

      – Не могу сказать. Свободных мест все равно нет, – резко ответил он и повернулся, чтобы вернуться в таверну, но тут Октавиан вышел из себя. Протянув руку, он отшвырнул мужчину к стене и подступил к нему вплотную. Хозяин таверны побагровел, но тут же почувствовал холод кинжала у своей шеи и замер.

      – Я здесь одно только утро и уже устал от этого города, – прорычал Октавиан Фурин ему в ухо. – Трибун захочет увидеть меня. Он в твоей таверне или нет?

      – Если я закричу, его охранники тебя убьют, – прохрипел тот.

      За спиной Октавиана Агриппа спешился и положил руку на рукоятку гладия. Все эти хождения по городу раздражали его не меньше, чем его нетерпеливого друга, и вдобавок до его носа долетали с кухни дразнящие запахи стряпни.

      Глаза владельца таверны медленно прошлись по здоровяку, и он сразу сбавил тон.

      – Ладно, ладно, это ни к чему, – с трудом выговорил он, показывая глазами