Лоскутки Эверетта, или Заблудившиеся дети. Артур Александрович Капелько

буду.

      – Ну и думай. Думальщик. Мусор бы вынес.

      – Да уж не тебе думать.

      – Если все будут умные, как ты, некому метлой махать будет, и город утонет в дерьме.

      – Вот именно.

      – Ну, так что насчет мусора?

      – Прямо схватил и побежал?! Яволь?!

      – Да, прямо схватил и побежал!

      – Все командиры! Все командуют! На одного раба – три прораба!

      – Только один.

      – Значит, ты – «прораб»?!

      – А что, ты?!

      – Нет, Вася-сосед!

      Мальчику хотелось, чтобы родители так не разговаривали. Что

      из-за ерунды ссориться? Он оторвался от своего занятия и пошел на кухню, чтобы взять и самому вынести мусор. Он хотел, чтобы это все прекратилось. Не надо так, зачем?

      – А, ты очень кстати. Давай, хватай пакет и вперед к мусоропроводу, – сказал ему раздраженный отец.

      И неожиданно для самого себя мальчик тихо ответил:

      – Не пойду.

      – Что-о-о?! – взвизгнул отец. –       Не пойдешь?! Да я тебе сейчас знаешь, что сделаю?!

      – А ну, не трожь ребенка! – грозно закричала мать.

      – С вами авторитет хрен когда заработаешь!

      – В другом месте зарабатывай!

      – Да, пошли вы все!

      – Сам пошел!

      – Ты это мне?!

      – Тебе, говнюк!

      – Ах ты, коза драная! – замахнулся отец.

      – Только попробуй! – Мать схватила длинный кухонный нож.

      – Что, зарежешь?! – шагнул он к ней.

      Она махнула ножом и слегка задела кончиком лезвия руку мужа. Показались первые капли крови, и одна из них упала на пол, превратившись в кляксу, похожую на взъерошенную, изогнувшуюся, готовую к броску кошку.

      – Ну, сука! Ну, сука! – Отец присосался губами к запястью.

      – Хва-а-а-тит!!! – закричал малыш. – Хватит! – и разрыдался.

      – У, провокатор, – зашипел на сына отец. – Из-за тебя все!

      – Не мог мусор спокойно вынести! Надо заняться твоим воспитанием! – накричала мать на мальчика и взяла за руку мужа, осматривая неглубокую рану. – Больно? Больно?

      – Да, отстань ты.

      – Бедненький… А ты – иди спать!

      Мальчик пошел к себе, еще всхлипывая. Но он знал хорошо, что этой ночью диван будет долго скрипеть… А дня через два начнется все сначала…

      2.      Макс очнулся от беспокойного сна на островке среди болот, когда пять человек накинулись на него и намертво придавили к земле. Даже шевельнуться он не мог: четыреста килограммов живого веса – не шутка.

      Он невольно закричал от продолжения кошмара наяву:

      – Суки! Ну, убейте, убейте меня! Пусть вам станет легче! Для вас грохнуть человека ничего не стоит! Козлы вонючие!

      Один из державших его отпустил связанные руки, приподнялся, взял автомат и замахнулся прикладом. Видимо, визг пленника, действительно похожий на поросячий, чертовски надоел ему, и он решил прекратить этот бесплатный, по-дилетантски сымпровизированный «концерт».

      Макс непроизвольно зажмурился, напрягся – сейчас последует удар, и он «вырубится». По крайней мере, он надеялся на это. Кошмар прекратится хотя бы на время. На время. Ему хотелось этого.

      Перед глазами вынырнуло лицо его первой учительницы Натальи Владимировны. Ухмыляясь, она говорила:

      «Не ходите, дети в Африку гулять… В Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы… Будут вас кусать, бить и обижать… Не ходите дети в Африку гулять…»

      Он услышал все возрастающий смех чернокожих мужчин. Макс чуть приоткрыл один глаз. На корточках перед ним сидел человек в «хаки» и, улыбаясь, пристально смотрел на него. Заметив движение зрачка в щелочке приоткрытого века, он поднес длинный указательный палец к толстым большим губам и, почему-то, погладил пленника по голове. Голова Макса инстинктивно дернулась в сторону, но он не издал больше ни звука.

      Чавкая по болоту, на островок выбрались еще двое. Они принесли толстую жердь, метра четыре длиной, с привязанным к ней подобием гамака. Сидевшего на корточках окликнули. Тот поднялся, уперев узкие ладони с длинными пальцами в колени. Посмотрел на принесенное приспособление и кивнул своим бойцам.

      Макса бесцеремонно подхватили за плечи и ноги и бросили в импровизированный гамак. Четверо чернокожих – по двое с каждого конца – подняли жердь, положили ее себе на плечи. Макс, как рыба, пойманная в сеть, взметнулся и повис в воздухе. Все гуськом двинулись в неизвестном для пленника направлении.

      А под хлюпанье грязи, обрывки скупых фраз и мерное покачивание из памяти вылезали события вчерашнего дня…

      3. Мина разорвалась совсем близко. Брызги вонючей грязи малярийного болота падали на лежавших на редких кочках молодых парней в камуфляже.

      – Бу-у-у! Бу-у-у! – раздалось еще два