Книга Вина. Отсутствует

как утешительный дар «Труды прекращающего» Владыки Диониса. Рассуждения греков и римлян о смысле этого дара вращаются вокруг нескольких взаимосвязанных тем. Вино дано в утешение уставшему от трудов и забот человеку. Оно заставляет забыть о бедах, болезнях, неразделенной любви, неминуемой смерти, хотя бы на короткое время позволяет сердцу биться радостно. Молодых оно воодушевляет, старым помогает вспомнить молодость. Платон утверждал: «Питье вина делает более сильными удовольствия, страдания, гнев, любовь». Вот как А. С. Пушкин перевел двустишие Иона Хиосского:

      Злое дитя, старик молодой, властелин добронравный,

      Гордость внушающий нам, шумный заступник любви!

      Для трагического миросозерцания эллинов вино являлось идеальным выражением алхимического «фармакона». Оно – огненный яд, кровь бога, гомеопатическое причастие которой и самого человека заставляет ощущать себя беззаботным и счастливым – богом, хотя похмелье каждый раз напоминает о смертности и конечности человеческой природы, о том, что душа и тело – две совершенно разные вещи. Впрочем, похмелье – управляемый процесс, если помнить о его неизбежном наступлении еще вечером…

      Один из замечательных призывов отбросить заботы оставил нам древнейший античный лирик Алкей (VII–VI вв. до н. э.):

      Дождит отец Зевс с неба ненастного,

      И ветер дует стужею севера,

      И стынут струйки дождевые,

      И замерзают ручьи под вьюгой.

      Как быть зимой нам? Слушай: огонь зажги,

      Да не жалея в кубки глубокие

      Лей хмель отрадный, да теплее

      По уши в мягкую шерсть укройся…

      И еще:

      К чему раздумьем сердце мрачить, друзья?

      Предотвратим ли думой грядущее?

      Вино – из всех лекарств лекарство

      Против уныния. Напьемся же пьяны!

      А вот что пишет о целебной силе вина поэт Мелеагр из Гадары (I в. до н. э.):

      Чистое пей, ты, страдалец в любви, и к отрокам пламя

      Бромий, забвенье даря, пусть успокоит в тебе;

      Чистое пей! Осуши до краев наполненный кубок,

      Горечь страдания прочь ты из души изгони!

      Асклепиад Самосский, живший в III в. до н. э., призывает сам себя:

      Пей же, Асклепиад! Что с тобою? К чему эти слезы?

      Не одного ведь тебя Пафия в сеть завлекла,

      И не к тебе одному посылались жестоким Эротом

      Стрелы из лука. Зачем в землю ложиться живым?

      Чистого выпьем вина Дионисова! Утро коротко.

      Станем ли лампы мы ждать, вестницы скорого сна?

      Выпьем же, весело выпьем! Несчастный, спустя уж немного

      Будем покоиться мы долгую, долгую ночь.

      С Асклепиадом согласны подражатели Анакреонту:

      Когда вина я выпью,

      Тревоги утихают.

      Что мне до всяких тягот,

      Хлопот или смятений?

      Я смертен – знаю точно,

      И не в моей то воле.

      Зачем блуждать бесцельно?

      Так выпьем же винишка

      От доброго Лиэя!

      Едва мы только выпьем,

      Тревоги