Супруги по (не)счастью. Соня Марей

северных княжеств не стесняется использовать умертвий.

      Я понимал страх Фарданы, у самого волосы дыбом вставали от того потустороннего чувства, что вызывала близость тварей. Душу выворачивало наизнанку, а в голову лезли мерзкие мысли о северянке и о том, что она слабей…

      Княжна оказалась упрямой. Даже смотреть в мою сторону не хотела, а слова цедила сквозь зубы, когда я предложил свою помощь. Гордячка… И эти стопы ее… голые… на холодных камнях. Узкие и маленькие, хотя с ее ростом размер их должен быть куда больше. Она была одета полностью, закутана до самого подбородка, но эти ноги выглядели откровенней всего того, что я видел раньше. И ее растрепанная коса с завитками у висков, и разрумянившиеся щеки…

      И как убить ее теперь, когда она стала мне женой, хоть и случайной? И когда безликая жертва успела обрести лицо.

      Сумасшедший. Знал бы отец, знали бы братья…

      Впрочем, они и так обо мне не лучшего мнения.

      Эти мысли скользнули и растаяли, когда я увидел радугу над водой. Фардана не замечала, как та блестела в ее волосах, отражалась в темных зрачках, когда мы стояли за водопадом. А потом я все-таки подхватил свою вредную женушку, иначе бы упала. Ожидал, что вцепится мне в лицо, но она повела себя на удивление тихо и покладисто.

      И, конечно, даже спасибо не сказала. Трясясь от страха и продолжая строить из себя невозмутимую правительницу, натягивала чулки и сапоги, пока на том берегу истекали вонючей слюной твари. В следующий раз, если они каким-то образом нас настигнут, придется использовать пламя. Вдруг поможет? Сейчас же мне необходимо подкопить сил. Здесь они восстанавливаются очень медленно, и солнце холодное, северное, совсем не помогает.

      Мы отправились дальше по долине Троллей, оставляя за спиной стаю мертвых волков. День был в самом разгаре, то здесь, то там лежали пласты снега и льда, а рядом горел алый лишайник, зеленел мох и росли странные мелкие кустики – это было дико. Необычно. Красиво даже.

      – Что с тобой, южанин? – спросила княжна в своей обычной манере.

      – Думаю о том, растут ли у вас на севере нормальные деревья.

      – А ты повеситься хотел? Высоты не хватает?

      Грубиянка. У нас на юге женщины не позволяли себе разговаривать с мужчинами в таком тоне, даже с врагами. Ценилось умение льстить, обходить острые углы и лгать. Говорить лишь то, что собеседник хотел услышать. Фардане в нашем мире пришлось бы худо.

      – Тебя привязать, если продолжишь хамить и огрызаться.

      Она вздохнула возмущенно, но ничего не ответила. Лишь нахмурилась и перекинула волосы на грудь, стала перебирать спутанные пряди.

      – Я не хочу с тобой ругаться, северяночка. Сейчас мы в одной лодке.

      – А что потом? – Фардана взмахнула ресницами, и в глазах мелькнула тревога – но только на краткий миг. – Ты только притворяешься любезным, южанин, а сам думаешь, как бы поскорее воткнуть мне нож в сердце.

      – Сейчас надо просто выжить, – перебил я. – Например, подумать о еде. У меня в желудке уже два дня ничего не было.

      – Да как ты можешь думать о еде