Неспящие. Барбара Морриган

то что отец Тори посвятил жизнь борьбе с этим недугом, сам он почти ничего о болезни не знал. Только то, что эгеров забирают на Храмовый Остров, где о них заботятся и не дают уснуть вечным сном.

      – А его глаза?.. – робко спросил Тори.

      – Не знаю. Не смотрела, – тяжело вздохнула Люция.

      Мысленно Тори осудил её за такую легкомысленность – неужели сложно проверить? Дело ведь касается здоровья её сына! Но, представив себя на её месте, он понял, что сам бы наверняка растерялся не меньше. В конце концов, не на все вопросы хочется знать ответы. Особенно на те, что ранят в самое сердце.

      Виатор присел на край кровати, и пружины со скрипом прогнулись под его весом. Он аккуратно коснулся века Декси и приподнял его. Глаза мальчика подрагивали и метались, как бывает, когда человек видит яркий сон. Радужка, когда-то бывшая зелёной, как эврийские леса, теперь была абсолютно чёрной. Потеряв чёткие очертания, она слилась со зрачком, будто затянутая мрачным туманом. Люция не могла разглядеть этого с другого конца комнаты, но всё равно всхлипнула и закрыла лицо руками. Она уже знала правду, но слишком сильно боялась её принять.

      Чайник засвистел, и, сняв его с печи дрожащими руками, Люция разлила кипяток в керамические чашки. Выдохшийся чай, затянутый мутной плёнкой, постепенно укрывал налёт на потрескавшемся донышке. Теперь, когда буря миновала, они наконец могли поговорить о том, что делать дальше.

      – Должны же быть другие способы. – Люция смотрела в тонкий просвет между задёрнутыми шторами пустым взглядом. Она поднесла плотно скрученную сигарету к тонким губам, затянулась и стряхнула пепел мимо пепельницы. – Кроме этого острова. Он ведь будет там совсем один.

      – Зато его смогут вылечить, – неуверенно возразил Тори.

      – Чушь. Никто ещё не вылечился. И не вылечится. Они сами не знают, что делать. Так он хотя бы останется дома.

      Тори не мог спорить о том, о чём не имел ни малейшего понятия. Если бы отец сейчас был здесь, он бы точно разрешил все сомнения, но – какая ирония! – Тэо Рэсис находился где угодно, но только не дома. Какое ему дело до Декси, Тори и других скучных обитателей провинциального Флюмена, когда можно лечить столичных шишек и крутиться под носом у самой Сиятельной?

      Проведя ещё некоторое время с Люцией и убедившись, что она немного пришла в себя, Тори засобирался домой. Он пообещал связаться с отцом и убедить его приехать, но задачка была не из лёгких. Если отправить аурограмму, аурографистка узнает, что Декси болен. Стражи не будут церемониться: как только до них дойдут эти новости, Декси заберут на Храмовый Остров силой. Можно было отправить письмо с грифоньей ласточкой, но кто знает, не перехватит ли его кто-то до того, как она доберется до адресата. Вероятно, Тори оставалось только отправиться в столицу и встретиться с отцом лично, попросив его о помощи. Он совершенно не представлял, что ему сказать, но и бросать друга в беде не собирался. Идея сообщить о нём стражам действительно казалась бредом. Кто вообще дал им право забирать людей от их близких и закрывать