Призрак Оперы. Тайна Желтой комнаты. Гастон Леру

на краю песчаной равнины, которая возвышалась над морем. Злой ветер гулял по песчаному берегу, покушаясь на робкие отблески дневного света, который наконец уступил, стал исчезать, и скоро от него оставалась только узкая бледная полоска на горизонте. Тогда ветер стих. Наступил вечер. Холодная тень легла на Рауля, но холода он не чувствовал. Его мысли бесцельно бродили по пустынным песчаным дюнам и были полны воспоминаниями. Вон туда, когда опускались сумерки, они с Кристиной часто приходили смотреть, как танцуют феи, а в небе поднималась луна. По правде говоря, он никогда не видел никаких фей, хотя имел хорошее зрение. Кристина же, с ее легкой близорукостью, утверждала, что видит их целое множество. Он улыбнулся при этой мысли, потом неожиданно вздрогнул. Рядом с ним, неизвестно откуда, бесшумно появилась тень с вполне четкими очертаниями, которая сказала:

      – Вы думаете, что феи придут сегодня вечером?

      Это была Кристина. Он хотел заговорить, но она прикрыла ему рот рукой в перчатке:

      – Послушайте меня, Рауль, я решила вам сказать что-то важное, очень важное.

      Голос ее дрожал. Рауль ждал. Наконец она снова заговорила, казалось, будто ее что-то угнетает:

      – Вы помните, Рауль, легенду об Ангеле Музыки?

      – Помню ли я! Ведь на этом самом месте ваш отец впервые ее нам рассказал.

      – И здесь же он сказал мне: «Когда я буду на небесах, дитя мое, я пришлю его к тебе». Так вот, Рауль: мой отец на небесах и этот Ангел посетил меня.

      – Я не сомневаюсь, – вскинулся юноша, так как ему показалось, что его подруга смешала воспоминание о своем отце со своим недавним триумфом.

      Кристина слегка удивилась хладнокровию, с которым виконт де Шаньи воспринял известие о том, что ее посетил Ангел Музыки.

      – Откуда вам это известно? – спросила она, склонив свое бледное лицо так близко к Раулю, что он мог подумать, что Кристина собралась поцеловать его, но она лишь хотела, несмотря на сумерки, заглянуть ему в глаза.

      – Я думаю, что ни одно человеческое существо не может петь так, как пели вы в тот вечер, если только ему не помогает чудо или само Небо. На земле нет профессора, который мог бы научить этому. Вы слышали Ангела Музыки, Кристина.

      – Да, – торжественно заявила она. – В моей гримерной. Там он дает мне ежедневные уроки.

      При этом голос ее был настолько проникновенным и странным, что Рауль посмотрел на нее озабоченно, как смотрят на человека, который говорит невероятную глупость или убеждает в каком-то безумном видении, в которое он верит каждой извилиной своего больного мозга. Но она тут же отстранилась, теперь она была просто неподвижной тенью в ночи.

      – В вашей гримерной? – едва ли задумавшись, как эхо повторил он.

      – Да, там я услышала его, и не я одна…

      – Кто же еще его слышал, Кристина?

      – Вы, мой друг.

      – Я? Слышал Ангела Музыки?

      – Да. Это его голос вы слышали в тот вечер, когда стояли за дверью моей гримерной. Это