Улица Яффо. Даниэль Шпек

тело уже увезли. Мы стоим в прохладной гостиной, как будто нас сюда пригласили, но не встретили, вдыхаем запах его кожаных кресел и ковров, разглядываем его фотографии на стенах и его книги на полках. Без сомнения, он здесь жил, вот фотографии, но я признаю его лишь в черно-белом юноше на мостках в Вензее, по пояс голый, он скептически смотрит в камеру. Наверно, его фотографировала моя бабушка, она рассказывала мне, как впервые встретила там этого тихого мальчика, который держался в стороне, всегда носил с собой фотоаппарат и снимал исключительно хорошие портреты. На поздних фотографиях я почти не узнаю его. Вот пожилой человек пропалывает клумбу с розами. Согнутая спина, седые волосы. А вот более ранняя: у него еще темно-каштановые и густые волосы, он хорош собой, в летней рубашке с закатанными рукавами около коричневого «ситроена» – наверно, это конец семидесятых. Он смотрит в камеру, опять скептично улыбаясь, словно не совсем доверяя фотографу. Я пытаюсь понять, где сделана эта фотография, но номер машины не виден, и рядом никого – ни жены, ни детей, только резкие, очевидно южные тени. Из таких черепков мне ничего не собрать.

      – А как вы вообще нашли нас? – спрашиваю я у нотариуса.

      – Синьор Райнке указал ваши адреса и телефоны в завещании.

      – C’est impossible![1]

      Жоэль в полном смятении. Как и я. Мне горько от мысли, что он знал, где меня найти, но никогда не пытался встретиться. И меня это злит.

      – Неужели вы совсем не общались? – спрашивает Каталано.

      – Нет! – выкрикивает Жоэль.

      – Как он смог нас найти? – удивляюсь я.

      – Не знаю, – отвечает Каталано, – но в наши дни не очень-то сложно разыскать такую информацию.

      Жоэль опирается на диван, а потом, обессилев, садится.

      – Тебе нехорошо?

      – Нина, ты что-нибудь понимаешь?

      – Нет.

      – Давайте я отвезу вас в отель, – говорит Каталано и направляется к двери.

      Он ведет себя с какой-то странной властностью. Будто это его дом.

      – Мы останемся здесь, – решительно отвечает Жоэль.

      Каталано вопросительно смотрит на меня. Я совсем не уверена, что хочу ночевать здесь, в доме мертвеца.

      – Но где вы собираетесь спать? Гостевая комната не приготовлена.

      – Мы разберемся, – говорит она.

      – Но вам, наверно, нужно поесть?

      – Мы сами себе приготовим.

      – Синьора, простите, все же вам нельзя здесь оставаться, – продолжает настаивать нотариус. – Это место преступления. Уголовная полиция…

      – Я думала, это было самоубийство? – прерывает его Жоэль.

      – Но и в этом случае полиция должна…

      – Я хочу увидеть тело.

      – Конечно, синьора, завтра мы можем пойти к судмедэксперту. Однако в этом доме… Я вынужден просить вас…

      Она резко встает:

      – Это дом моего отца. Разумеется, я буду спать здесь.

      Она бросает на меня взгляд, говорящий, что я тоже останусь здесь, и идет к лестнице. Вздохнув, Каталано беспомощно разводит руками. Через

1

Это невозможно! (фр.)