Огонь под пеплом. Екатерина Глаголева

что недругам императора пора выйти на первый план, «если мы не хотим, чтобы во Франции остались одни мамлюки и поляки».

      Фуше намеренно преувеличивал опасность, чтобы выставить себя спасителем нации. На самом деле англичанам грозила не наспех вооруженная толпа городской стражи, а злотворный климат Валхерена с его болотами. Пока лорд Чатем терял время на трехдневную церемонию капитуляции и совещания с другими военачальниками, пока он медленно продвигался вперед вслед за длинным обозом, в котором везли даже живую черепаху на суп для ужина, среди его войск стремительно распространялись малярия и тиф, так что осада Антверпена сделалась невозможной. Оставив во Флиссенгене гарнизон, который таял на глазах, англичане погрузились на суда и отправились восвояси. В это время князь Понтекорво расписывал императору свои неусыпные заботы по превращению ополчения в боеспособные войска. Фуше прислал ему еще восемьдесят тысяч новобранцев; встревоженный военный министр Кларк предупредил об этом императора. Наполеон принял меры: за Бернадотом присматривали генерал Келлерман, маршалы Монсей и Бесьер, стоявшие в Пикардии. Однако этот противоречивый человек умел остановиться на краю пропасти, не дав обидам или тщеславию столкнуть себя туда. Идеи манили его, но их осуществление отталкивало. Не стоит осыпать его упреками, поступим иначе.

      – Франция не защитила бы себя сама, если бы вы не исполнили свой долг перед ней! – сказал Наполеон.

      Бернадот осекся, не ожидав такого поворота.

      – Поверьте, я высоко ценю ваши заслуги, вашу храбрость, решительность и принципиальность, – продолжал император. – Именно поэтому я и хочу предложить вам употребить все эти качества, став губернатором Рима. Не отказывайтесь сразу! Подумайте. Кстати, к этой должности прилагается доход в два миллиона в год.

      Отпустив князя Понтекорво, Наполеон занялся текущими делами. И всё же, работая с секретарем, он постоянно возвращался мыслями к утреннему происшествию. Какое лицо у этого юноши! Нет, за ним точно стоят иллюминаты или какое-нибудь другое тайное общество. При императоре Павле и Фридрихе-Вильгельме II они ушли в подполье, а при их сыновьях вновь подняли голову. Король Вюртембергский с супругой – тоже иллюминаты. И в Петербурге они пользуются авторитетом: отчаявшись найти справедливость на земле, недовольные вельможи обращают взоры к небу и слушают с почтением сибирских старцев, смотрят в рот графу Грабянке и рассказывают про него чудеса. Сам император Александр ездил к скопцу, называющему себя Спасителем! Один из убийц Густава III, шведского короля, состоял в обществе Грабянки! Между тем его «Новый Израиль» собирался в покоях цесаревича Константина. А уж все эти Тугендбунды, Гезельшафты и Дойчебунды, созданные масонами, – в их рядах не только студенты-идеалисты, начитавшиеся Шиллера, но и офицеры, и высшие чиновники… Штапс сказал, что таких, как он, много. А вдруг кто-нибудь еще в этот же час бродит поблизости с кинжалом? Надо будет получше расспросить