Путеводная звезда. Сборник

х направлений не давали об этом даже задуматься.

      Вскоре свет окружил его полностью, лишив всякого ориентира. Пропали невесомость и чувство полета, развеялся ореол отрешенности. Осталась лишь легкость, но и та разлилась по телу почти неосязаемым ситцем.

      А еще через мгновение белый туман расступился, и Кирилл огляделся.

      Это была комната. Светло-серые стены, такие же пол и потолок, будто выкрашенные эмалью из одной банки. Причем так идеально, что взгляд не мог зацепиться даже за стыки стен и пола, не говоря уже о самой их поверхности. Ни царапинки, ни зазоринки, ни пятнышка. Единственное, что выбивалось из общего фона, это темно-серые створки лифта впереди.

      Кирилл был уверен, что это именно лифт. Да и две кнопки на панельке справа от створок не оставляли сомнений.

      Он подошел и осмотрел треугольные клавиши. Одна, ярко-белая, светилась и указывала острым концом наверх. Вторая, черная, с едва пробивающейся алой подсветкой, указывала вниз.

      С мгновение Кирилл размышлял, а потом, повинуясь какому-то внутреннему порыву, потянулся к черной кнопке.

      – Ну и зачем, Кирилл Андреевич? ― послышался вдруг сзади чей-то голос.

      Кирилл обернулся. У стены появилось кресло, хотя буквально секунду назад комната была совершенно пуста. А на светлой кожаной обивке, опершись на подлокотник и печально водрузив подбородок на кулак, сидел мужчина.

      Лет тридцати пяти ― сорока, с худым лицом, крючковатым носом и заостренными скулами. Темные волосы, зачесанные на косой пробор, дополнялись клиновидной бородкой и тонкими усиками. Одет незнакомец был в темно-синий костюм-тройку, белую рубашку и галстук, который огненно-красной змеей обвивал стоячий воротник.

      – Простите?

      – Зачем, спрашиваю? ― устало повторил тот. ― Где логика? Интерфейс же простой, интуитивный. Даже примитивный. Белое ― хорошо, черное ― плохо. Наверх ― Рай, вниз… Продолжать надо?

      – Ад? ― Кирилл осмотрел себя. Больничная пижама никуда не делась, но была какая-то неестественно гладкая, без единой складочки. ― Так я умер?

      – О да!

      – А это что? Чистилище?

      – Оно самое, ― кивнул незнакомец.

      – Странное какое…

      – А как вы его представляли? Что-то типа зала ожидания? Нет, у нас хватает ресурсов для индивидуального подхода к клиентам. Странно то, что вас это заботит больше, чем сама ваша смерть. Впрочем, ― он вздохнул, ― вам не впервой.

      – То есть?

      Незнакомец опять вздохнул и щелкнул пальцами. Рядом возникло еще одно кресло.

      – Прошу, присаживайтесь. Нам предстоит непростой разговор.

      Кирилл настороженно сел. Светлая обивка под ним мягко прогнулась, но не более. Никакого ощущения, что опустил пятую точку на облако. Не выпрыгнули из-за спинки и черти с цепями в руках. Просто кресло.

      – А вы кто? Апостол?

      Незнакомец вдруг резко преобразился. Костюм сменился на белый хитон, а борода на лице быстро разрослась, поседела и вытянулась до груди.

      – Иже еси на небеси, ― пропел он заунывно. ― Амен! Похож?

      Он потряс головой, и светлый облик осыпался мелкими блестящими осколками. А к прежней внешности добавились выступившие на лбу маленькие рожки и алый огонек в зрачках.

      – Нет. Я ― официальный представитель иной организации. Небесная Канцелярия ― наш прямой конкурент.

      – Значит, вы ― дьявол?

      – Увы, тоже нет. Просто черт. Хоть и не рядовой. В отдел работы с клиентами, знаете ли, кого попало не берут.

      – А как вас звать? ― Кирилл никогда не изучал демонологию, но слышал, что имена лукавых не отличались простотой.

      – Зовите меня Захар. Знакомое имя?

      – Да, так звали моего друга. Бывшего…

      – Который украл у вас деньги? А потом еще и девушку увел?

      – Да, ― признал Кирилл озадаченно. ― Но это было так давно. В молодости, полвека уже прошло.

      – Однако обида осталась, верно? Вот. Благодаря этому маленькому черному «червячку» нам и разрешили побеседовать.

      Кирилл потер ладони: те были вполне осязаемы, только неестественно сухие, гладкие и без старческих пятен. Затем спросил удрученно:

      – Будете склонять меня ко Тьме?

      Захар весело рассмеялся. Утер выступившую слезу.

      – Не поверите. Наоборот. Хочу предложить вам билет в Рай.

      Кирилл подозрительно уставился на черта.

      Тот уловил его прищур и откашлялся:

      – Не верите? Понимаю. Но, посудите сами, разве вам и так недостает адских мучений?

      Он снова щелкнул пальцами, и между кресел появился столик с диапроектором и коробочкой слайдов. А на противоположной стене возник прямоугольник матерчатого экрана.

      Черт подцепил из коробки фотопластинку и вставил в аппарат. На белой материи тут же вспыхнула картинка.

      Это был Кирилл. Он лежал на больничной койке.