Испытание. Трейси Вульф

и бог знает чем еще, – и его сердце так неистово колотится под моей щекой, что кажется, будто кто-то снова и снова отвешивает мне пощечины. Но меня это не беспокоит, потому что его объятия – единственное место, где мне хочется быть.

      – Черт возьми! – восклицает Рафаэль. – Я уж думал, что на этот раз вам крышка.

      – И не ты один, – отзывается Джексон. Он стоит посреди помещения, упираясь ладонями в колени и глубоко дыша.

      – Все в порядке, – как ни в чем не бывало говорит Хадсон, как всегда отмахиваясь от опасности. Я готова поклясться, что даже если бы он сейчас истекал кровью, то и тогда бы вел себя так же. – Мы просто ожидали подходящего момента, давая вам время обвыкнуться на новом месте. Вы же знаете, моего младшего братца хлебом не корми, дай совершить эффектный выход.

      Джексон даже не поднимает головы, продолжая жадно глотать воздух, но все же на секунду прерывается, чтобы показать Хадсону средний палец и фыркнуть:

      – И это говорит парень, считающий, что весь мир – театр.

      – Право же, малой готов сказать что угодно, лишь бы я крикнул ему: «Бис!» – отвечает Хадсон и, поставив меня на ноги, убирает непокорные кудри с моего лица.

      – И зачем я вообще волновалась? – с досадой спрашиваю я.

      Он лукаво улыбается, его глаза полны нежности, когда он смотрит на меня.

      – Понятия не имею.

      – Да, я тоже. – Но я все равно утыкаюсь лицом ему в грудь и несколько секунд вдыхаю его запах. Мой страх наконец уходит, и я окончательно осознаю, что с ним все в порядке. Что с ними обоими все в порядке. Они уцелели несмотря ни на что, и только это и имеет значение.

      Но тут Мэйси спрашивает:

      – А что Кэтмир?

      Мне тяжело слышать в ее голосе нотки надежды, особенно когда я чувствую, как Хадсон напрягается.

      – Мне жаль, – печально говорит он, – но нам пришлось разрушить его.

      – Их было слишком много, – добавляет Джексон. – Они были повсюду. У нас не было другого выхода.

      Мэйси кивает, но вид у нее такой, будто ее ударили кулаком в живот. И немудрено. Ее отец похищен и, быть может, убит, а теперь у нее нет и того единственного дома, который она когда-либо знала. Я знаю, каково это, и не пожелала бы такого никому и уж тем более моей необыкновенной кузине.

      – Все образуется, – говорит Иден, гладя ее по спине.

      – Мы найдем способ восстановить его, – соглашаюсь я, отстранившись от Хадсона и подойдя к Мэйси, чтобы обнять ее. – Не знаю как, но мы это сделаем.

      – После того как освободим моего брата, – вставляет Дауд, и в голосе его звучит сталь.

      – Ты не единственный, у кого похитили родню, – парирует Мэйси. – Сайрус захватил моего отца. Так что поверь мне, никто не хочет отправиться ко Двору вампиров и освободить их больше, чем мы.

      – Но не можем же мы просто явиться туда и попытаться взять его штурмом, – говорит Байрон. – Ведь тогда Сайрус убьет их всех – начав с тех, кто дорог нам больше всего.

      От одной мысли о том, что я потеряю дядю Финна и Гвен, и всех других, по спине пробегает