Опер с особым чутьем. Валерий Шарапов

должен понимать, что все легко проверяется.

      – А свое боевое прошлое, дружок, – если не врешь, конечно, – засунь себе в одно место, – посоветовала Кира. – Мы тоже не на печи лежали. А банда ублюдков, которую накрыли полгода назад, сплошь состояла из офицеров – с заслугами, ранениями и тому подобным. Убивали не глядя – хоть детей, хоть стариков.

      – Ладно, замнем. – Куренной поднялся размять кости. – Личные дела, говоришь, привели во Вдовин? Допустим. Мы не любопытные, через окна за порядочными гражданами не подглядываем. Какого хрена ты оказался ночью на улице Камышинской, где склады и арсеналы Наркомата обороны – то есть объекты явно не развлекательные?

      – Шел на улицу Тургенева, – неохотно выдавил задержанный. – Не подглядываешь, говоришь, через окна, капитан?

      – Обрати внимание, Вадим, – сказала Кира, – этот темнила гладко выбрит. Аж до синевы. А вы, мужики, не большие любители бриться – особенно по ночам. Вас из-под палки не заставишь это сделать. Раз в неделю, и то со скандалом, когда уже жена ворчит и начальство косо поглядывает. К бабе шел?

      – Молодец, Кирюха, а я внимания не обратил. – Куренной усмехнулся. – Все-таки есть в вас что-то, в бабах. Согласен, перед ограблением бриться необязательно. А время для свидания не позднее, Павел Андреевич? В котором часу там тебя прибрали – считай, в полночь? Не подкинешь адресок зазнобы?

      – Не подкину, – проворчал Горин. – Слушайте, граждане начальники, вам самим-то не смешно? Заняться нечем? Всех преступников переловили? Настоящую банду ищите – ту, что молодняк в форме ликвидирует и оружие похищает. Шел я мимо, понятно? Выстрелы услышал, побежал. Да, не в другую сторону, а именно туда – где стреляли. Натура такая. Назовите это храбростью или глупостью, мне плевать. Злодеи уже ушли – никого не видел и не слышал. Из переулка выбежал, а там тела. Фонаря не было, но видно же. Тот парнишка еще дрожал, не пройду же я мимо него? А потом военные набежали, давить начали…

      В помещении наступило продолжительное молчание. Кира недоверчиво кривила нос. Куренной устремил на арестанта долгий взгляд. Задержанный попался не из трусливых, дерзил, нарывался на новый подзатыльник. Не мог он участвовать в нападении. Теоретически мог быть сообщником, но… Тоже версия для слабых умом. По случайности оказался именно там и именно в это время. Случайности случаются. Пытать, колоть, заставлять признаться в том, чего не делал? Можно, занятие нехитрое, и раскрываемость повысится. Но банда продолжит убивать – теперь уже из автоматов…

      – В город на чем прибыл? – проворчал Куренной. – Поездом из Пскова?

      – Мог бы им, – кивнул Горин, – до войны бы так и сделал. На хрена спрашиваешь, Куренной? Ветка из Пскова разрушена в ходе боев, сам это знаешь, и пока у советской власти нет ресурсов для ее восстановления. Вокзал работает, но направление одно: на север, через Сланцы и Кингисепп – в Ленинград. Оттуда, кстати, и прибыл поездом, ты не ошибся. Станция конечная, все выходят.

      Ответ был