Кладоискатель и сокровище ас-Сабаха. Юрий Гаврюченков

невозмутимо ответил Гоша.

      Очевидно, Марков задался целью меня шокировать, подкидывая все новые и новые сюрпризы. Теперь он дал понять, что идет противоборство организаций, возникших еще в глубокой древности. «Тампль» на французском означает «храм». «Братство воинства храма, рыцари храма, сражающиеся вместе бедняки храма Соломона» было создано в 1118 году французскими крестоносцами в Иерусалиме и вскоре приобрело широкую популярность. Во многих странах Европы были образованы филиалы, и лет двести «храмовники» продолжали победное шествие, пока разорившийся король Франции не решил поправить свое финансовое положение. 13 октября 1307 года по приказу Филиппа IV были схвачены все члены ордена, находящиеся на территории королевства, а их имущество конфисковано в казну. 2 мая 1312 года «Братство воинства Христа» было упразднено буллой Римского Папы Климента V, в миру – Бертрана де Гота, обязанного монарху своим папским титулом, и тогда подверглись гонениям остальные рыцари Храма, находящиеся в самых отдаленных филиалах. Тем не менее орден оказался весьма живуч, да и полного истребления его не требовалось Ватикану. Обессиленного зверя легче приручить: потомки крестоносцев продолжили священное дело воинства христова в борьбе с воинством Аллаха. Приехавшие в Петербург Эрих Август Лестер фон Ризер сотоварищи являлись представителями германского филиала тамплиеров – ордена Строгого Повиновения, заново основанного в XVI веке Готтхельфом фон Хундом, – с которыми в ходе коммерческой деятельности оказались связаны Борис Михайлович Марков и его сын.

      Выслушав Гошу, я обреченно спросил:

      – Что же теперь предлагается делать?

      – Есть в городе еще один господин, – задумчиво ответил Марков. – Он представляет испанский орден – Алькантара. Ему ты сможешь продать свою находку.

      – Откуда ты их всех знаешь? – поразился я.

      – Приходилось работать вместе, – многозначительно заметил Гоша. – По сути, мы делаем одно дело.

      – А сразу почему к этому испанцу не обратились, если он был в Питере?

      – Потому что он рыцарь Алькантары, а не ордена Храма, – ответствовал Гоша, и я далее вникать не стал. Приоритеты – это его забота, а мне надо поскорее реализовать вещи.

      – Ладно, – резюмировал я, – на твое усмотрение. Будем надеяться, что чурки до нас больше не доберутся.

      – Mortem effugere nemo protest[6], – отрешенно произнес Гоша.

      – Me quoque fata regunt[7], – невольно улыбнулся я.

      Как же редко приходится встречаться с достойным собеседником. Что за жизнь!

      – Жизнь есть сон, – проницательно заметил Марков, словно отвечая на мои мысли.

      – Тогда пусть он длится как можно дольше, – не будучи в восторге от китайских мечтателей наподобие Чжуань Цзы, взгляды которых Гоша, видимо, разделял, я опустошил стакан, угнездил его на журнальном столике и сменил тему разговора. – Почему ты не дал мне завалить арабов?

      – Зачем тебя подставлять? Пока ты хранитель реликвий,

6

Смерти никто не избежит (лат.).

7

Я тоже подчиняюсь року (лат.).