Василий Теркин. Стихотворения. Александр Твардовский

будет впереди.

      Перед боем

      – Доложу хотя бы вкратце,

      Как пришлось нам в счет войны

      С тыла к фронту пробираться

      С той, с немецкой стороны.

      Как с немецкой, с той зарецкой

      Стороны, как говорят,

      Вслед за властью за советской,

      Вслед за фронтом шел наш брат.

      Шел наш брат, худой, голодный,

      Потерявший связь и часть,

      Шел поротно и повзводно,

      И компанией свободной,

      И один, как перст, подчас.

      Полем шел, лесною кромкой,

      Избегая лишних глаз,

      Подходил к селу в потемках,

      И служил ему котомкой

      Боевой противогаз.

      Шел он, серый, бородатый,

      И, цепляясь за порог,

      Заходил в любую хату,

      Словно чем-то виноватый

      Перед ней. А что он мог!

      И по горькой той привычке,

      Как в пути велела честь,

      Он просил сперва водички,

      А потом просил поесть.

      Тетка – где ж она откажет?

      Хоть какой, а все ж ты свой,

      Ничего тебе не скажет,

      Только всхлипнет над тобой,

      Только молвит, провожая:

      – Воротиться дай вам бог…

      То была печаль большая,

      Как брели мы на восток.

      Шли худые, шли босые

      В неизвестные края.

      Что там, где она, Россия,

      По какой рубеж своя!

      Шли, однако. Шел и я…

      Я дорогою постылой

      Пробирался не один.

      Человек нас десять было,

      Был у нас и командир.

      Из бойцов. Мужчина дельный,

      Местность эту знал вокруг.

      Я ж, как более идейный,

      Был там как бы политрук.

      Шли бойцы за нами следом,

      Покидая пленный край.

      Я одну политбеседу

      Повторял:

      – Не унывай.

      Не зарвемся, так прорвемся,

      Будем живы – не помрем.

      Срок придет, назад вернемся,

      Что отдали – все вернем.

      Самого б меня спросили,

      Ровно столько знал и я,

      Что там, где она, Россия,

      По какой рубеж своя?

      Командир шагал угрюмо,

      Тоже, исподволь смотрю,

      Что-то он все думал, думал…

      – Брось ты думать, – говорю.

      Говорю ему душевно.

      Он в ответ и молвит вдруг:

      – По пути моя деревня.

      Как ты мыслишь, политрук?

      Что ответить? Как я мыслю?

      Вижу, парень прячет взгляд,

      Сам поник, усы обвисли.

      Ну, а чем он виноват,

      Что деревня по дороге,

      Что душа заныла в нем?

      Тут какой бы ни был строгий,

      А сказал бы ты: «Зайдем…»

      Встрепенулся ясный сокол,

      Бросил думать, начал петь.

      Впереди идет далеко,

      Оторвался – не поспеть.

      А пришли туда мы поздно,

      И задами, коноплей,

      Осторожный и серьезный,

      Вел он всех к себе домой.

      Вот как было с нашим братом,

      Что попал домой с войны:

      Заходи в родную хату,

      Пробираясь вдоль