Рассеивая сумрак. Лекарь из трущоб. Сэм Альфсен

на запястье молодого господина. Его взгляд на секунду застыл на пальцах юноши; в уголках губ промелькнула улыбка, а в глазах – волнение. – Вернитесь со мной.

      – Что? Куда?! – вскрикнул юноша. Его сердце вновь зашлось в бешеном темпе.

      – На родину. В Скидан.

      Оба замолчали. Они были одни на этой равнине, освещенной холодным светом, и каждый боялся сделать лишний вздох. Над головой сверкали в своем возвышенном великолепии звезды.

      На щеку молодого господина приземлилась бабочка-бражник. Он вздрогнул и зажмурился, и в этот момент ощутил легкое прикосновение – Риннэ протянул руку и мягко смахнул назойливое насекомое. Тогда юноша вновь распахнул глаза.

      Мужчина, севший перед ним на колено, улыбался.

      – Я сопровожу вас. И защищу.

      Риннэ вскочил на ноги и обнажил оружие, ятаган. Раздался свист – и клинок вонзился в землю, разрывая звенья цепи на ногах молодого господина.

      Звездный свет струился по черным одеяниям, развевавшимся на ветру. Мужчина склонился и подал взволнованному юноше руку.

      – Вам больше нечего бояться. Ваш одинокий путь завершится здесь. Я позволю рухнуть этому миру, но уберегу от падения вас. С сегодняшнего дня считайте меня своим щитом. Используйте, изводите, как вам заблагорассудится. Но вернитесь со мной туда, где ваше место. Где вас ждут. Где вы нужны. Где предначертано вам быть звездами.

      Глава 1

      Не слишком приятное утро

      День лучился светлой энергией, явно надеясь подкупить Нуску. Несмотря на то что это уже был месяц шайшай, теплые лучи так и стремились согреть людские макушки, перед тем как исчезнуть.

      Юноша явно ожидал сегодня если не дождя из золотых монет, так хотя бы вареного куриного яйца под подушкой.

      С чего бы Нуске пребывать в хорошем расположении духа? Да так, ерунда, всего-то первый выходной…

      – …за h’aidgel[2] полгода! – выругался он вслух, приводя себя в порядок перед выходом из лачуги.

      Пускай жизнь обидела Нуску практически всем, но внешность его была не так дурна: волосы были настолько светлыми, что могли считаться белыми. Это явно указывало на какой-то там древний хаванский род, до которого никому нет дела. Воином он тоже не выглядел: что и говорить, миловидное личико, мягкую кожу предки передали ему с радостью, а вот что-нибудь полезное для выживания в трущобах – reh’z[3] тебе, как говорится. Ну а чего ожидать от хаванцев, управляющих светлой энергией да гадающих на ночных горшках?

      Но небольшой рост позволял быстро шнырять в толпе, ловкие руки и длинные пальцы – хватать то, что плохо лежит. Вот только приметные белые волосы и глаза цвета янтаря выдавали вора даже перед обычными зеваками.

      «Пресвятые звезды, да это же Нуска! Опять негодник позарился на чужое?!»

      «Да что тут думать?! Как будто у кого-то еще в городе волосы на свету просвечивают!»

      «Пха-ха, да ты хоть маску нацепи – тебя все равно раскусят, пройдоха. С такой мордашкой тебе бы не хлеб

2

 h’aidgel – ругательство на языке лесных племен, прилагательное.

3

 reh’z – ругательство на языке лесных племен, существительное. В одном из значений – мужской половой орган.