Слово и чистота: Излом. Александр Зайцев

мне урона. Согласен. Это все? – Дождавшись моего кивка, он спрятал блокнот.

      – Все! И да, напоминаю, я еще не проиграл.

      – Я тебя услышал. Какое оружие? Фон Раун даст тебе право выбора.

      – Любое.

      – Огнестрел с серебряными пулями запрещен, – уточнил Габриэль.

      – Это здесь сказано, – вновь указываю на дуэльный кодекс.

      До этого спокойный граф резко откинул авторучку на пол, вскочил со стула и схватил меня за горло, да так, что я не мог даже дышать. И чтобы я не дергался еще и надавил коленом мне на грудь. Столь резкая перемена в его поведении ввергла меня в легкий шок. Впрочем, даже предвидя подобное, противостоять оборотню у меня бы не получилось, не задействовав силы рейга.

      – Если я прав, просто моргни, – вжав меня в кровать так, что у меня затрещали ребра, сквозь сжатые зубы прорычал младший сын герцога.

      Моргаю.

      – После нашего разговора ты не покидал палату.

      Моргаю.

      – Никому не звонил.

      Моргаю.

      – Не связывался ни с кем иными методами.

      Моргаю.

      – Никого не просил тебе помочь.

      Моргаю.

      Выругавшись, граф отпустил меня и, словно выжатый лимон, плюхнулся обратно на стул. Потер горло ладонью, вроде ничего не сломано. Говорить и что-то спрашивать я не решился, просто ждал.

      – Дуэли не будет, – после почти минутного молчания произнес Габриэль.

      – Что? – просипел я, не понимая происходящего.

      – Сегодня ночью Кениг фон Раун был убит у себя в коттедже. – От удивления у меня глаза полезли на лоб. – Ему перерезали горло и засыпали в рану чистое порошковое серебро. – Граф вновь наклонился и принялся изучать мое лицо. – Ты же не понимаешь?

      Говорить пока немного больно, поэтому моргаю.

      – Подобная смерть для перевертыша – верх унижения, – прорычал он. – Чтобы так убить одного из нас, нужно превосходить убитого в силе почти на порядок! А ведь, несмотря на то, что Кениг фон Раун был откровенной сволочью, слабаком он не был, совершенно точно не был. К примеру, даже у меня не хватило бы сил сделать все так чисто…

      – Отравить предварительно, усыпить? – прошептал я.

      – Нет следов отравления, да и фон Раун был в сознании, когда его убивали. Это точно. Кто-то просто взял и раздавил лучшего бойца третьего курса, словно случайно залетевшую в окно мошку. Раздавил походя, болезненно, унизительно.

      – Точно не я, – уже более уверенно отвечаю ему.

      – Точно не ты, – кивнул граф. – За тобой все это время наблюдали четыре камеры.

      – О как… – Мне даже не пришлось разыгрывать удивление. Четыре камеры, он серьезно?! – Но почему вы не сказали мне сразу? – Я догадывался почему, но оригинальный Изао на моем месте точно бы задал этот вопрос.

      – Изучал твою реакцию. И она была неподдельной. Ты точно ничего не знал о том, что Кениг фон Раун мертв и дуэль не состоится.

      – Не знал.

      – Остался один вопрос: тебе кто-то помог или это просто случайность, и вчера Кениг перешел дорогу не только тебе? – В задумчивости Габриэль потер