Райский сад дьявола. Георгий Вайнер

конечно. – Она помолчала миг и спросила осторожно: – Сережечка, ты недоволен всем этим?

      – Как тебе сказать? Я озадачен…

      Лена обняла меня крепко и быстро зашептала:

      – Серега, не дуйся! Поехали вместе! Никогда такой возможности больше не будет! Ничто не держит, денег нам хватит, там у тебя и будет воля от всего! Тебе сейчас нужна пауза, ты там передохнешь, осмотришься, примешь решение – как жить дальше! Поехали, дорогой мой мент с человеческим лицом! Не рассусоливай, не копайся в себе, не прицеливайся в других – просто взяли и поехали! Тебе же хорошо со мной?

      – Мне очень хорошо с тобой, – сказал я чистую правду. И спросил: – Тебе предложил это Серебровский?

      Глаза у нее заиндевели, Лена отодвинулась от меня:

      – Снова те же разговоры? Ты ведь знаешь – я не сдаю тебя.

      – Я надеюсь. Теперь это уже вопрос нашей общей безопасности…

      – Что ты хочешь сказать?

      – Ничего, я хочу спросить – когда он тебе сделал это предложение?

      – Сегодня… Часа в четыре… А что?

      – Нет, ничего… Все нормально…

      Хорошо у них работает связь. Шустро. Мой друг Санька Серебровский, по прозвищу Хитрый Пес, знал о том, что я абсолютно свободный отставной козы барабанщик, еще до того, как мой рапорт об увольнении прошел священный бюрократический круг документооборота. И сделал своей подчиненной Лене Остроумовой, моей любимой подруге, предложение, которое отклонить нельзя. И очень не хочется.

      Лена не понимает, что он не с ней разговаривал. Это он со мной говорил. Он объяснял мне, чтобы я тут не отсвечивал. Не мешал, не болтался под ногами, не бубнил лишнего. А может, зря я на него так? Может, опасается, чтобы мне по головушке из слоновой кости в подъезде вечерней порой ломом не настучали?

      – Если ты против, я не поеду, – срывающимся голосом сказала Лена.

      – Упаси господи! Никогда! Я – только за!

      – Сердишься?

      – Нет, не сержусь… Грущу маленько…

      – Серега, не поедешь?

      – Нет… – помотал я головой. – День отъезда – день приезда считается за один день…

      – Ты о чем?

      – Ты – уезжаешь, я – доехал… Сегодня – День свободы…

      Сутки – тьма, нестерпимый свет, снова ночь – подмигнули, как фотовспышка. Пора прощаться.

      – Я тебя отвезу в аэропорт?

      – Нет, Сереженька, не нужно. – Лена гладила меня ладошками по щекам. – К восьми утра придет машина из офиса… Я ведь теперь руководящий кадр – мне полагается…

      – Хорошо, здесь попрощаемся, – согласился я. – Долгие проводы – лишние слезы…

      – Долгие проводы – горше печаль, – вздохнула она. – Слезы? А ты помнишь, когда последний раз плакал?

      – Помню…

      – Расскажешь?

      Я подумал и медленно сказал:

      – Я тебе напишу об этом…

      – В письме? – удивилась Лена.

      – Нет, я не знаю, как тебе сказать… В последнее время у меня было много свободного времени, я долго и сильно, как Чапай, думал, пока не додумался до очередной глупости…

      – Расскажи,