Трактир на Пятницкой. Агония. Вариант «Омега». Николай Леонов

грудь, – бухгалтер или кассир, растратчик. Деньги на исходе, раньше гулял в «Максиме», «Праге» и «Яре», теперь опустился до третьеразрядного заведения. Хорохорюсь, – Фалин поднял подбородок и развинченной походкой прошелся по кабинету, – но и боюсь. – У него пьяно задрожали губы, он уцепился за рукав начальника. – Жизнь моя поломатая. Слушай, друг, сколько стоит хороший паспорт?

      Начальник обнял Фалина за плечи и взглянул на Климова.

      – Видал? Только где же мы денег возьмем для этого гуляки? На исходе-то на исходе, а деньги нужны. Червонца три я найду…

      – У нас есть, – перебил Климов, – я как получил на нужды отдела, так и не трогал.

      Климов врал. Все казенные деньги он до копейки отдал Панину и Лаврову. Была собственная зарплата, и можно было собрать с сотрудников.

      Фалин хитро подмигнул и сказал:

      – В милиции деньги вообще не нужны, и начальник там зарплату пять раз в месяц получает.

      Климов понял, что его ложь не удалась, и постарался замять разговор.

      – Николай Федорович, отпустите Фалина прямо сейчас. Мы с ним еще потолкуем, уточним детали, то да се.

      – Кто его держит, – сказал начальник. – Получи в кассе деньги и отправляйся. И чтобы в четверг утром был здесь. Никаких опозданий.

      Через час они вместе вышли из управления и переулочками направились в сторону Никитских ворот, где жил Фалин. Шли, покуривая, не торопясь, изредка роняя незначительные фразы.

      Климов со страхом думал о возвращении в ненавистный кабинет. О телефоне и часах, об учебниках, которые придется вытащить из дивана, о ребятах, – может, они звонили. Неужели ему, Климову, теперь придется всю жизнь прятаться за чужие спины? Загребать жар чужими руками? И ждать. Думал о Фалине, бодро шагающем рядом. Кто он? Чем занимался до революции? Почему работает в уголовном розыске?

      Фалин будто почувствовал, что о нем думают, хлопнул Климова по плечу и сказал:

      – Выручил ты меня, Климов. Прямо надо сказать – спас. С утра и до утра картотеку на уголовников составляю, выявляю, сопоставляю. Решило начальство, что у меня талант к этому делу. И вот целыми днями одно и то же. Рука не пишет. Веришь ли, – он остановился и опять хлопнул Климова по плечу, – сидеть устаю, подушку под задницу подкладываю. Для меня твое дело – курорт. Кстати, приметы и имена твоих ребят я помню, а какой пароль?

      – Нет пароля. Не договаривались мы. – Климов задумался. – Передашь привет от бати из Киева. Так и скажи: кланяется, мол, батя из Киева. Это начальника у них батей зовут.

      – Понял. Дальше не провожай. – Фалин остановился и протянул руку. – Вечером отправляюсь, а утром позвоню. Лады?

      – Лады, – сказал Климов и вздохнул. – Буду ждать.

      В кабинете ничего не изменилось. Климов проверил, работает ли телефон, и завел часы, из дивана достал учебники, разложил их перед собой, а наган забросил в стол, закурил трубку и приготовился к худшему: сутки никаких известий.

      Резко затрещал телефон.

      – Слушаю, – сказал Климов.

      – Вася, здравствуй.