Русский Колокол. Журнал волевой идеи (сборник). Иван Ильин

неудача усиливала шпионаж и сыск, которые ныне пропитали собою всю толщу городской жизни насквозь.

      Великая война выделила и уложила на поле чести первый кадр активных русских националистов. Второй – лег в гражданской войне. Третий – погиб в заговорах. Какая страна выдержала бы такое выкачивание воли, такое опустошение? Не удивляйтесь же, что люди с волею и с патриотизмом ныне ушли в себя и не повторяют бесплодных попыток. Для заговоров нужен особый закал души, особое знание коммунистического сыска, особая выдержка и безошибочный расчет. Мы, рядовая интеллигенция и полуинтеллигенция, измученные и утомленные, мы к активному героизму не способны; не ждите его от нас, нам бы лишь справиться с нашей скромной задачей «пассивного» и «лояльного» ограждения русской Церкви, русской семьи и оставшегося от русской культуры…

      У вас принято еще говорить, что мы здесь задавлены и унижены. Мы знаем это. Но мы знаем также и то, что такого гнета и террора мир не видел еще с тех пор, как он стоит; и что в этом гнете и в этом терроре почти каждый из нас, русских патриотов, – а я говорю именно про нас, преданных России, – каждый выносил в себе некоторую глубину чувства, которая своевременно принесет свои плоды. Мы научились скрывать это; мы привыкли молчать. Мало того: мы научились, где необходимо, произносить слова мертвой лояльности, на которые вы иногда наивно возмущаетесь… Но ни этот гнет, ни это унижение не доходят до дна наших душ, и Богу одному ведомо, что каждый из нас думает и о чем он молится про себя.

      Мы утомлены и переутомлены. Этого нельзя скрывать ни от себя, ни от вас. Мы слишком много пережили… и потеряли. Никто из нас не уверен, проживет ли он еще несколько месяцев. Но среди тех из нас, кто выживет, вы найдете таких закаленных и крепких людей, которые на удивление миру будут строить вместе с вами новую Россию.

      Я пишу это для того, чтобы сказать вам всем, русским эмигрантам: вы не должны осуждать нас, несущих ярмо в России. Мы не разлюбили нашу родину; мы не предали ее; мы верны ей по-прежнему. Но форма нашей верности и нашей борьбы иная, чем у вас: по-видимому, совсем не свободная и совсем не активная, но гораздо более тяжкая и мучительная. Мы представляем себе, что вы делаете за рубежом; и знаем, что это необходимо. И только иногда сетуем на легкомыслие вашей печати, неосторожно компрометирующей нас разными неверными сообщениями; да еще на то, что, осуждая нас, вы не обнаруживаете понимания нашего дела и нашей трагедии.

      Делайте же ваше дело и не думайте возвращаться в Россию преждевременно. Не верьте никаким маловероятным «амнистиям» ни от «центра», ни от «оппозиции». Ваше задание – быть за пределами досягаемости и оттуда вести обдуманную борьбу.

      Но поймите же и оцените нашу незримую и жертвенную работу здесь. Этого требует справедливость.

Прибывший оттуда[79]

      Бесстрашные

79

Прибывший оттуда – псевдоним Ильина.